С большим трудом, но все же получилось направить руку потерявшего контроль юнца в нужную сторону. Клинки столкнулись, и ткань сновидения вздрогнула. Неторопливые изменения и так не самого милого лица дари ускорились – и передо мной оказался уже какой-то воплощенный ужас с гигантскими мечами.
Уколы, выпады, уходы и контратаки – все это сопровождалось неизменными поражениями и неприятным звуком вспарываемой плоти и хлюпаньем крови. И все же кое-чего добиться удалось. Через некоторое время изменился не только мой соперник, но и сам Хувла. Попадавшие в поле зрения руки стали крепче и явно принадлежали более взрослому одари.
Победить мне так ни разу и не удалось, но избиение младенцев уже начало напоминать нормальный бой. Одно дело, когда забивают беззащитное, скрюченное от страха существо, а другое – кошмарная, бесконечная, но вполне достойная схватка.
Постепенно количество противников увеличивалось, пространство сна все больше заливалось разноцветной кровью всевозможных монстров. Новые противники использовали не только клинки, но и зубы, когти, да и вообще какие-то клешни и шипы. Устать во сне было невозможно, но какое-то отупение и обреченность все же проступали.
Под конец я вообще увяз в каком-то месиве из сочащейся крови, плоти и внутренностей. Я тонул в этой квинтэссенции смерти и мерзости, поэтому «вызов на задание» воспринял с большим облегчением. Даже стало интересно, кого мне приготовили на этот раз.
Любой человек с годами задумывается о том, что именно отбирает у него старость. Уходит энергичность, тело покидает сила, и то, что так легко давалось в юности, кажется невозможным в среднем возрасте, не говоря уже о старости. Но практически никто, за исключением внезапно заболевших людей, не понимает глубины этой пропасти. Изменения происходят постепенно, и мы привыкаем к потерям, относясь к ним обыденно.
Болело буквально все. И боль была не чета той, что приходит от усталости или ранения, – там все понятно, осознание временности этих ощущений работает как мощное обезболивающее. А в данном случае надеяться было уже не на что, и контраст ощущений попросту пугал.
Старость – не радость, по-другому и не скажешь.
Рассматривать старое и дряблое тело как-то не хотелось, но случайный взгляд показал, что все не так уж плохо. Да, это был старик, но вполне крепкий, и обстановка в комнате говорила, что он еще «о-го-го».
Новая память постаралась шарахнуть меня всем объемом доступных сведений из жизни этого человека, но я уже привычным усилием воли пресек эту попытку, отдавая предпочтение текущей информации.
Пентаграмма на полу и россыпь знаков на теле были стандартными, а вот интерьер помещения вызывал интерес – особо интриговала композиция из большой кровати и закутавшейся в прозрачный пеньюар хтарки.
Это что-то новенькое. Явная обстановка бордельного нумера и наряд Яны не оставляли вариантов, а сделанные выводы не позволили удержаться от улыбки, что тут же было замечено девушкой.
– Будешь скалиться – я тебе кое-что оторву, – грозно заявила Яна, но, не удержавшись, все же завернулась в покрывало.
– Ну вот, взял и все испортил, – наигранно вздохнул развалившийся в глубоком кресле Карн. – Скажи, Ван, ты можешь хоть раз появиться нормально, без скандала?
Только сейчас я заметил, что, кроме нас с милой хтаркой, в комнате находится почти вся команда, за исключением графа. До моих слов все занимались созерцанием, что не удивительно: Яна в прозрачном пеньюаре – это нечто сверхъестественное.
– Карн, хоть убей, но не могу объяснить, почему вид твоих бакенбардов вызывает у меня желание сделать какую-нибудь гадость, – не остался я в долгу, с кряхтением поднимаясь на ноги.
Судя по тому, что Карн, Лован и профессор были одеты, ворох одежды на стуле принадлежал мне, или, точнее, генералу Рольду Сакнару.
Вот те раз! Это куда ж мы полезли-то, а?!
В небольшую, открытую чисто автоматически щель ринулась память генерала. Марши, битвы и победные загулы бравого вояки в кабаках и борделях могли объяснить многое в его личности, если бы это кого-нибудь интересовало, – сейчас меня, а если быть точнее, нового главу княжеской охранки, занимали дела императора и дари. Ну не для простой же компрометации старого генерала Яна разыгрывала из себя проститутку.
