Бунтовщики оказались зажатыми между двух масс легионеров – вторая появилась из противоположной двери буквально на плечах отряда «буйволиного» рыцаря.
Все, ловушка захлопнулась, теперь осталось определить – для кого именно. Неожиданно образовавшийся клин из легионеров, который рванул в сторону балкона, вселял надежду, что не для нас.
После первой подсказки мозг центуриона включился полностью – он вывел всех, кроме одного гвардейца, на балкончик музыкантов. Да и оставшийся не занимался обороной лестницы, а продолжал закидывать узкий пролет стульями музыкантов.
А мысль дельная – гора даже легких стульев в тесном пространстве винтовой лестницы остановит любого нападающего минут на двадцать, а больше и не надо.
Наш балкончик возвышался над залом метров на шесть, и забраться на него было непростой задачей. Нападавшие решили было закончить дело по-быстрому и забросать нас острыми железками – от коротких копий до мечей, – но легионеры уже оттеснили меня в глубь балкона, к Ларе, и закрыли сплошной стеной щитов.
Дальнейшее я видел плохо. Только минут через пятнадцать мне удалось растолкать телохранителей и подойти к перилам балкона, и то под прикрытием Лована со щитом.
Бой в зале уже шел к закономерному финалу. Как-никак возле дворца квартировали два гвардейских легиона, причем двойные, а это восемь тысяч бойцов. Другой вопрос – как они умудрились пропустить во дворец такую толпу? Но об этом позже.
Зал был забит и живыми, и мертвыми воинами, только на данный момент выживших легионеров было значительно больше, чем рыцарей. Бой шел только в правом дальнем углу и практически под нашим балконом. Посмотрев вниз, я заметил макушку лишенного любого украшения шлема «буйвола». Фланги рыцаря защищали только три оруженосца, и все они уже смертельно устали.
Сам не знаю почему, но мне стало жаль этого воина – возможно, именно потому, что я слишком многого не знал.
– Взять живьем!
Судя по оскалившимся лицам легионеров, делать этого они не собирались, но ослушаться прямого приказа не смогли. Вот тут в дело пошли церемониальные алебарды. Несколько длинных орудий смертоубийства с дополненными крючками-лезвиями прижали выживших заговорщиков к стене, а затем легионеры повалили их на пол.
В это время бой в правом дальнем углу зала закончился поголовной гибелью рыцарей. Что бы там ни происходило, им я помочь уже не мог.
А вот интересно – смогу ли помочь себе? Любовный угар сменил адреналин боя, так что подумать о своей судьбе элементарно не хватало времени. У меня не было даже намека на толковый план.
Да уж, Ваня, расслабился ты, и за это придется платить. Раньше гибель души для меня была пустой угрозой как минимум, потому что я сомневался в существовании оной, а вот сейчас, в более проинформированном состоянии, стало как-то страшновато.
Из омута горестных мыслей меня вырвала немного странная картинка – настороженно оглядывающийся «медведь», который не очень-то гармонировал с высокой напольной вазой, заполненной каким-то растением с длинными листьями. Зато на фоне трупов и залитого кровью паркета он выглядел очень даже естественно. Но важно другое – откуда он здесь взялся? Память быстро подсказала, что во дворце для представительности имелось по полусотне «медведей» и рыцарей.
Интересно, на чьей стороне воевали придворные рыцари?
Осмотревшись, я увидел еще парочку одетых в меха и кольчуги здоровяков. Но стоявший возле ниши с вазой боец привлек мое внимание тем, что смотрел на балкон с явным беспокойством.
В голове забрезжила робкая идея. Времени на размышления не было вообще, поэтому я сразу приступил к реализации этого зародыша плана. Увидев, что на него смотрит сам император, «медведь» попытался отвести взгляд, но был остановлен осторожным жестом моей руки. Боевые знаки у легионеров и «медведей» хоть и отличилась, но имели много общего. По крайней мере, необходимые мне были идентичны. Увидев знак «внимание», «медведь» напрягся. А после знака «прячься», то есть «займи скрытую позицию», он словно исчез. То, как эти здоровяки растворялись в лесу, меня уже не удивляло, а вот то, как двухметровый воин спрятался за не такой уж большой вазой и маленькой шторкой, выглядело каким-то волшебством.
