На темно-голубом эфире
Блеснул сребристый, кроткий луч;
И в бледно-палевой порфире
Луна явилась из-за туч.
Тогда, при Немене широком,
Влюбленный Трубадур лежал.
Он на луну взглянул со вздохом;
В глазах — луч кроткий заиграл.
И страстна арфа зазвенела;
Влюбленный Трубадур запел:
И в Немене волна кипела;
И ветер — в берегах шумел.
Шумел, — но песня раздавалась,
Влюбленный Трубадур вздыхал.
Любовь! любовь им прославлялась,
Красу тех мест он воспевал.
«— О ты! кого не называю,
Одной кем только я дышу,
Кого люблю я, обожаю,
Твои черты в душе ношу.
Ношу и ими заниматься
Хочу с тобой и без тебя,
Тобою буду оживляться,
Тобою чувствовать себя.
Тобой, — но ты, души мученье!
Твой дар есть яд — то страсть моя!
Ах! подари ты облегченье
Тому, кто терпит от тебя?
Судьбой в край здешний завлеченный,
Я, чести шествуя вослед,
И блеском славы восхищенный
Мнил счастие — в венце побед.
Оно в тебе, теперь то знаю;
Милей быть счастливу тобой,
Тебе я сердце посвящаю,
А честь? ей меч с моей рукой». —
Так пел, и руки опустились;
Вздохнул влюбленный Трубадур,
Ручьями слезы покатились,
Он встал — и с ним вспорхнул Амур.
