— Так они и сказали? Что собираются перебраться во Флориду? Насовсем или просто в гости?
— Нет, похоже на то, что собирались перебраться окончательно.
— С чего вы решили?
— Ну, они говорили, что планируют начать какой-то совместный бизнес. Во Флориде. Собирались поехать сразу после Рождества и начать бизнес. И поэтому так обрадовались, что мы не стали шить им дело.
— Таким образом, никаких официальных обвинений против них выдвинуто не было?
— Ну, вы же понимаете… Рождество.
— А другие трое?
— О, их тоже отпустили. У нас в предварилке было и без них полно всякого отребья.
— Значит, вы считаете, что сразу после Рождества они отправились во Флориду?
— Так они сказали.
— А они сказали, куда именно направляются? В какой город?
— Нет. Просто во Флориду.
— Не в Майами, или в Сент-Пит,[11] или…
— Нет, просто во Флориду, и все. И, учитывая тот факт, что этого Коррингтона нашли мертвым именно в вашем замечательном городе, так оно и случилось. Вам не кажется?
Говорил этот Паркер усталым и надменным голосом, словно успел перевидать все на свете, живя на своем зябком и снежном севере. Казалось, никакие известия, поступившие с благоуханного юга, не смогут взволновать или хотя бы заинтересовать его. Но Мэтью решил плюнуть на это обстоятельство и продолжал гнуть свое:
— А какого рода бизнес, они говорили?
— С учетом того, что вы сказали Карелле, ну, что парень попадался на грабеже винных лавок, позволю предположить, что они собирались грабить лавки бакалейные.
Вот язва, выпендрежник хренов!
— А они говорили, когда именно после Рождества планируют перебраться сюда и начать серию ограблений? — осведомился Мэтью.
Побываешь в коме, сам станешь язвительным.
— Нет, не говорили. Но в качестве одолжения я позвонил сегодня утром управляющей домом, где снимали квартиру Лоутон и Коррингтон. И эта дама сказала мне, что снимали ее на полгода и что срок истекал тридцать первого декабря. Короче, он съехал в первый день нового года. И его друг Коррингтон — вместе с ним.
— А женщина с ними была?
— Не спрашивал.
— Тогда, если верить показаниям этой дамы, уже первого января они должны были бы быть во Флориде.
— Ну, если считать первое января первым днем нового года.
— Что-нибудь еще любопытное есть?
— Официантка из коктейль-бара говорила, будто бы перед началом драки видела, как один из этих пятерых размахивал пушкой.
— Кто именно?
— Почем я знаю? Мы же притащили их сюда и ни у кого ничего не нашли. Так что нельзя считать ее показания заслуживающими внимания.
— Что-нибудь еще?
— А не хватит ли, а? — язвительно спросил Паркер и повесил трубку.
Лодка, борясь с резкими порывами ветра, дующего со стороны залива,[12] плыла вдоль побережья Калузы. Никаких других лодок в поле зрения, лишь на горизонте маячило несколько рыболовных траулеров. Калуза вообще город лодок и яхт. Кое-кто даже поговаривал, что, не имея лодки, нет никакого смысла жить здесь, во Флориде, во всяком случае на побережье. Но большинство владельцев лодок почему-то предпочитало Береговой канал[13] заливу — одному Господу ведомо, почему именно. Ну какую, скажите, скорость, можно развить в Береговом канале? Двадцать узлов, это максимум, Да к тому же еще приходится сбрасывать обороты, когда попадаешь в курортную зону. Да по суше такое же путешествие займет минут сорок, не больше.
Когда Джилл и Джек только поженились, они по дешевке купили у одного человека, собравшегося перебраться на запад, маленькую моторку «Грейди-Уатт». И Джеку страшно нравилось гонять в ней по заливу, потому что там он чувствовал себя свободным, как ветер. Ну какое может быть сравнение с неспешным плаванием по узкому каналу? Джилл пугалась до смерти, когда он вдруг наваливался на нее посреди открытого моря, а маленькая лодочка так и плясала по волнам. Позднее, уже когда начались их «игры», они использовали моторку для еженедельных поездок на уик-энд в Эверглейдз, спали в лодке, и никто их не беспокоил. Но то было давно…
Лодка Миклоса Панагоса являла собой узкую и изящную белую яхту длиной около девяноста футов. Понимающие люди говорили, что стоит такая пять-шесть миллионов баксов. Сам Панагос сидел на корме, за которой разлетались клочья пены. За яхтой летели чайки — в надежде, что вдруг с кормы выбросят пищевые отходы. Миклос Панагос обсуждал с Джеком деликатный денежный вопрос. И походил в этот момент на какую-нибудь конторскую крысу, а вовсе не на судостроительного магната, яхты которого, подобные этой, бороздили все моря и океаны.
