– Сгноилка не выросла, толстый хрен, – тихо сказал я, так чтобы это слышал лишь Носенко. – Облезешь. "Ой, кажется, ближайшие офицеры в строю это услышали. А вот свита генерала – точно нет. На диктофон не запишут".
– Батальон, на взлет! – Отдал я команду, поднявшись еще чуть выше. – Приказывает подполковник Дергачева. Все айда за мной! И, полыхнув стартовым импульсом, я взлетел в небо, глядя как эскадрильи, одна за другой отрываются от плаца и занимают свой порядок в строю над училищем. Свита генерала замерла с закинутыми вверх лицами, сам Носенко что-то кричал. Да пофигу…добром с ним все равно не договоришься.
Генерал не соврал, в первой половине ноября батальон получил из генштаба приказ на дислокацию. Батальону предписывалось немедленно оставить училище и перелететь в небольшую деревеньку Нельма, близ озера Лача в Вологодской губернии и там ждать дальнейших приказов. И тут я понял, что имел в виду Носенко под "сгноить в болотах". Никакая это была не фигура речи, а самая что ни на есть реальность. Представьте себе ноябрь на севере, практически в лесу. Сотня магов, пара десятков специалистов из обслуживающего персонала и минимум оборудования, которое мы унесли буквально на руках. И небольшая деревушка в семнадцать дворов, рядом с озером. Холодно, периодически идет то снег, то дождь. Условий никаких – не выгонишь же хозяев из их домов, там и так семеро по лавкам? Кое как распихались вместе с крестьянами и скотиной под крышей… И все. Даже о снабжении батальона начальство не побеспокоилось, выделив нам лишь издевательскую сумму на закупку продовольствия у местного населения. Если бы оно было у него, это лишнее продовольствие. Прошел день, другой, третий, неделя, – приказов никаких, о нас словно забыли. Гордые маги во главе с легендарным подполковником значит? Посмотрим, как вы запоете, когда жрать будет нечего и крыша над головой протекает. Напишите рапорта о переводе, когда вам этот батальон хуже горькой редьки станет, никуда не денетесь, – примерно так я понимал ход мысли штабного начальства. И эти же нехитрые соображения объяснил своим офицерам, к чему скрывать правду? Народ не дурак, все всё понимают.
– Только хрен у них что выйдет, – добавил я, рассказав все своим комэскам. – Переживем и боеспособность сохраним. Батальон закрыть у них кишка тонка, а все эти политические игрища… Мы солдаты или кто? Сказано в уставе переносить стойко тяготы, значит, будем переносить. Все еще выправиться, без магов Российской армии не обойтись. Все наладится лучшим образом.
Сказать-то я сказал, но кошки на душе скребли. Скоро война с Суомией, а мы ерундой страдаем. И опять же – у меня в подчинении не серая пехота из крестьян, а аристократия. Они отличные парни и девчонки, но… На войне, это одно, а гнить под дождем и мерзнуть просто так, когда можно просто написать рапорт о переводе и здравствуй Питер и гвардейский статус… Как бы наиболее нестойкие не поддались соблазну. И что мне делать в этой ситуации?
"Соображай, Леха", – думал я, лежа в летном комбинезоне ночью на полатях в пропахшей дымом холодной хате и слыша, как завывает ветер в печной трубе. Что бы на моем месте сделала сестра Танечка? Наверняка японец попытался бы использовать какой-нибудь прием из своей менеджерской практики. А что могу я?
В голове вертелись разные мысли, но толку от них не было. Попытаться связаться с Ребровым, я же ведь не под арестом, верно? А толку, он наверняка в курсе, и так делает что может. Брать выше и пытаться достучаться до Николая? Нет…плохая мысль. Ныть и просить я не буду и точка. Батальон у меня героический, а я личность известная, можно сказать распиаренная. Нельзя свой имидж портить. Так-так, о чем это я? Имидж, пиар, слова-то какие, их тут и не знают особо… А что если?
– Пашка, – растолкал я через полчаса своего друга, лежавшего у стены на лавке, укрывшись старым зипуном. – Проснись, чудо вихрастое.
– Чего тебе Тань? – Сонно протянул он. – Только заснул…
– Да ты спи дальше. Только ответь сначала, у твоей мамы газетчик хороший на примете имеется?
– Возможно, – открыл со сна один глаз парень. – А зачем тебе?
