За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941 - страница 78

Случай с серебром интересен, так как показывает способы выживания в то тяжелое время. После того как осенью 1932 года правительство разрешило Торгсину принимать серебро, предприимчивые люди начали скупать серебряные монеты советской чеканки, переплавлять их и сдавать слитки в Торгсин. Сначала слитки имели явные признаки своего происхождения: изображение серпа и молота, надпись «Пролетарии всех стран…», но затем, по словам одного из донесений, «деклассированный и преступный элемент умудрился улучшить свою работу», и явные признаки переплавки исчезли. В ответ на это Наркомфин запретил принимать серебро низких проб, из которого чеканили монету, однако люди вскоре приспособились к фабрикации слитков соответствующих проб[318].

По сравнению с другими видами открытой торговли (государственные коммерческие магазины, крестьянский рынок) цены Торгсина, выраженные в золотых рублях и копейках, казались низкими. Однако дешевизна была кажущейся. Ведь, чтобы попасть в Торгсин, люди сдавали валютные ценности. Известно, что доллары в Торгсине принимали по низкому официальному курсу. Есть веские основания считать, что и сделка по обмену золотых, серебряных и платиновых ценностей, а также бриллиантов на продовольствие и товары была нечестной. Люди не только продали ценности государству значительно дешевле мировых цен, но и втридорога заплатили за продовольствие и ширпотреб[319]. Государство продавало товары своим гражданам в несколько раз дороже, чем за границу. Так, в 1933 году цена сливочного масла в Торгсине составила 170 %, растительного масла — 381 %, сахара — 300 % их экспортной цены. В соответствии с финальным отчетом Торгсина для выручки за границей по экспортным ценам привлеченной через его магазины суммы валютных ценностей потребовалось бы вывезти на внешний рынок товаров экспортного качества в 3,3 раза больше, чем было продано через Торгсин[320]. По мнению работников Наркомснаба и отзывам иностранного дипкорпуса, который обеспечивался через Торгсин, товары в торгсиновских магазинах стоили дороже, чем в магазинах Польши, Германии, Франции, Японии, Китая[321]. Но во время голода дороговизна не останавливала от покупок в Торгсине. Спрос на его товары и деньги был огромен.

Торгсин был «философским камнем» советской индустриализации. Он превращал обыденные, а порой и сомнительного качества товары — муку, крупу, селедку, хлеб — и мало кому нужные в мире советские рубли в валюту и золото. Путем нехитрых махинаций и с помощью голода Торгсин опустошил народную кубышку, причем валютная рентабельность Торгсина в годы голода превзошла рентабельность основных статей советского экспорта — зерна, леса, нефти[322]. Государство наживалось на Торгсине и голоде. Поскольку практически любая предпринимательская деятельность, по официальной терминологии, в то время считалась спекуляцией, то в истории с Торгсином государство показало себя самым большим спекулянтом в стране.

Голод, дефицит и инфляция формировали огромный черный рынок и постоянный штат перекупщиков и «валютчиков» вокруг легальной деятельности Торгсина. Спекулянты наведывались в Торгсин по нескольку раз в день, покупали все подряд, а затем перепродавали втридорога. Золотой рубль Торгсина по официальному курсу равнялся 6 руб. 60 коп. в совзнаках. На черном же рынке обменный курс «золотого» торгсиновского рубля и стоимость его и без того дорогих товаров подскакивали в десятки раз. В начале 1934 года обменный курс черного рынка составлял 60 простых советских рублей к одному золотому торгсиновскому. Шло сращивание руководства и персонала Торгсина со спекулянтами.

Процветало воровство. Наряду с мелкими несунами были и крупные воры. В 1933 году «за полное разложение, выразившееся в самоснабжении» был исключен из партии и отдан под суд директор московского универмага Торгсина № 1, совершивший хищения на сумму 70 тыс. руб. золотом[323]. Чтобы меньше воровали, работникам Торгсина выдавали специальный «золотой» паек. По тем голодным временам паек был бесценным. В него входили дефицитные товары Торгсина, но платить за них нужно было не золотыми, а простыми рублями по низким пайковым ценам. Тем не менее воровство и утечка торгсиновских товаров через спекулянтов на черный рынок не прекращались.