— Когда настанет наша очередь? — все-таки спросил майор, придав лицу спокойное выражение.
— После наступления темноты. Мы должны получить сообщение от тоннельных крыс, сумеют ли они подобраться снизу, надо дать время Тиоколу найти способ открыть дверь шахты. Черт побери, у вас будет свой шанс, майор. Даю слово.
Пуллер повернулся и направился к складному стулу, принесенному для него каким-то сообразительным десантником. Полковник посмотрел на часы, впереди были долгий вечер и ночь.
— Полковник Пуллер! Полковник Пуллер!
Это был Питер Тиокол. Прытко, по-мальчишески, задыхаясь от возбуждения, он словно сумасшедший бежал к ним.
— Кто это может быть? — встревоженно спросил Герман.
— Я… я не знаю, — пробормотала Бет Хаммел.
— Может быть, это летчик? — предположила Пу.
— Мама, это наверняка моя учительница — хочет узнать, почему я не пришла в школу, — вмешалась Бин.
Герман притянул Бет к себе.
— Кто? — требовательным голосом произнес он.
— Герман, ты делаешь маме больно, — воскликнула Пу. — Ты заставляешь ее плакать, моя мама будет плакать. Герман, не делай больно моей мамочке.
Пу заплакала.
— Если это соседи, то они знают, что я дома, — выдавила из себя Бет.
Разозлившийся Герман задумался.
— Ладно, — произнес он наконец, — открой. Но ничего не говори. Помни, я буду стоять за дверью и слушать. Не вздумай глупить. Не забывай о детях и не заставляй нас сделать то, чего мы вовсе не хотим делать.
Он отпустил Бет.
— Прошу без глупостей. — Он прижал глушитель «узи» к ее ребрам, прижал легонько, но Бет сразу почувствовала это.
Бет поднялась по ступенькам. Подходя к двери, она заметила тень позади окошка.
— Кто там?
Боже, это была соседка Кэти Рид.
— Бет, что происходит, ты слышала? Разбились три самолета. Говорят, на Саут Маунтин ужасная стрельба, полиция штата перекрыла все дороги. А на дороге, которая ведет в гору, утром был взрыв. Говорят, в долине вертолеты и солдаты…
— Я не знаю. В новостях ничего не передавали.
— Боже, ты не думаешь, что у них там наверху может быть газ или что-то в этом роде и произошла утечка. Что же это за телефонная станция?
— Я… я не знаю, — промямлила Бет. — Если бы была какая-нибудь опасность, власти наверняка предупредили бы нас.
— Я так напугана, Бет. Брюса нет дома. Бет, он забрал машину, если придется эвакуироваться, ты захватишь нас? Боже, Бет, у меня же близнецы и…
— Ох, Кэти, не волнуйся. Если дойдет до этого, то я вас заберу, клянусь. Иди домой и успокойся. Если я что-нибудь услышу, то сообщу тебе. Обещаю.
— Не забудешь?
— Нет, клянусь. Клянусь.
— Спасибо, Бет. Большое спасибо.
Соседка направилась домой, а Бет закрыла дверь.
— Мамочка, почему миссис Рид плакала? Она испугалась Германа?
— Нет, моя сладкая, она просто расстроена. Я все правильно сделала?
— Все отлично, — заверил Герман. — Все хорошо, леди, вы вели себя очень хорошо.
— Кто ты? — спросила Пу. — Ты ведь не из наших мест, да? Ты приехал издалека.
— Очень издалека, — ответил Герман.
— Да в чем дело, доктор Тиокол? — спросил Дик Пуллер, отходя от Скейзи.
— Я только что понял одну вещь. Мне… мне следовало подумать об это раньше. — Питеру сразу бросилась в глаза какая-то натянутость в отношениях между офицерами, ему стало неприятно, словно он, как непрошенный собеседник, вмешался в напряженный, на высоких тонах, этакий семейный спор. И все же он решил говорить.
— Возможно, это как-то поможет. Вам тоже надо это послушать, майор Скейзи.
— Говорите.
— Нам кажется, мы знаем, кто выдал все секреты Саут Маунтин, я рассказал об этом агентам ФБР. Понимаете?
— Что?
— Теперь мы считаем, что этот человек сфотографировал все документы и чертежи у меня дома. Я допустил оплошность и…
— Ближе к делу.
— Понимаете, этот человек покинул мой дом до того, как были полностью готовы все чертежи. Понимаете?
Было совершенно ясно, что они не понимали. Офицеры смотрели на Питера, как на идиота. Военные, сказал он себе, спокойнее, разжуй им все, объясни по порядку.
— Она ушла до того, как было сконструировано хранилище для ключей. Так что тот, кто все это затеял, ничего не знал о хранилище. До того момента…
— До какого?
