Студентка снова подала голос.
— Доктор Тиокол? Вы можете в конце концов сказать, это будет письменная работа на заданную или свободную тему? Я имею в виду контрольную на следующей неделе.
Девушка слегка напоминала Меган. Темноволосая, симпатичная, стройная и весьма экспансивная. Несколько волнуясь, Питер посмотрел на нее, гадая, как ответить на этот вопрос. Чтение их дополнительных письменных работ совсем его доконает. Он уже и так не мог вернуться к своим хаотическим записям и говорить что-то вразумительное. Наверное, надо просто продиктовать им основные положения.
— А почему бы нам не проголосовать по этому вопросу? — неожиданно для себя предложил им Питер.
Внезапно в аудиторию ворвался ужасный шум. Студенты оторвались от своих конспектов и уставились в окно, где увидели впечатляющую сцену, словно из фильмов ужасов 50-х годов. Гигантское насекомое пикировало на автомобильную стоянку. Когда насекомое подлетело ближе, оно оказалось армейским вертолетом «UH-IВ Хью» — оливково-желтовато-коричневая машина с громадным плексигласовым колпаком, раздутым корпусом и почти изящным хвостом. Вертолет скользил над верхушками деревьев, от его грохота дрожала вся аудитория. Непонятно как он приземлился на автомобильной стоянке, подняв бурю пыли и снега и задирая юбки стоявших поблизости студенток. В аудитории у Питера захихикали, зашумели.
Было видно, как два офицера в пятнистой полевой форме, выскочившие из вертолета, остановили какого-то студента, поговорили с ним и направились к зданию. Питеру было не до улыбок. Он вдруг нутром понял, что офицеры прибыли за ним и что случилось нечто ужасное. Кровь разом отхлынула от его лица.
Весь путь до здания занял у офицеров около тридцати секунд.
А еще через несколько секунд двери аудитории распахнулись и внутрь решительно шагнул сухощавый офицер средних лет.
— Доктор Тиокол, нам необходимо поговорить. — Офицер выглядел сосредоточенным и в то же время возбужденным.
Их взгляды встретились. Питер знал такой тип военных, они были хорошими офицерами, пожалуй, чуточку прямолинейными. И, как правило, твердыми конформистами. Но в этом офицере было что-то сверх стереотипа, что-то от молодого драгуна времен битвы при Ватерлоо в 1815 году. Подобные черты Питер встречал у нескольких летчиков-бомбардировщиков, людей неуравновешенных, желавших и способных по три раза в неделю совершать полеты с термоядерными боеприпасами.
— Можете идти, — обратился Питер к студентам.
Они двинулись к выходу, перешептываясь и переглядываясь.
Офицер протянул Питеру книгу: «Ядерный эндшпиль, перспективы конца света». На обложке автор — доктор физических наук Питер Тиокол.
— В этой книге вы описываете сценарий Джона Брауна, как вы его называете, когда военизированная группа людей захватывает пусковую шахту.
— Да, — согласился Питер, — но один высокопоставленный военный сказал мне, что это самая глупая книга из тех, которые он читал. Подобного не случалось с момента событий в Харперс-Ферри в 1859 году[2] и не может произойти в наше время.
— Похоже, что все-таки произошло.
— Проклятье! — воскликнул Питер, который вообще-то не любил ругаться.
Внезапно он почувствовал, что ему тяжело дышать. Неужели кто-то захватил птичку? — Где? — спросил он, хотя уже знал ответ.
— Саут Маунтин. Очень профессиональная работа.
Насколько знал, майор описал в деталях операцию захвата; было ясно, что он постарался выяснить все возможное.
— Когда это произошло? — Питеру было важно это знать.
— Три часа назад, доктор Тиокол. Мы подтянули туда людей, готовимся к штурму.
— Три часа! Боже мой! Кто это сделал?
— Мы не знаем. Но кто бы там ни был, они четко знали, что делают. Массированный прорыв с предварительной разведкой. В любом случае, командир хочет посоветоваться с вами. Все указывает на то, что они намерены осуществить запуск. Нам нужно попасть внутрь и остановить их.
Значит, все-таки это началось. Приближалась последняя полночь, он думал об этом, давно хотел сказать Меган, но так и не сказал. А сейчас он мог поведать этому офицеру только печальную правду.
— Вы не сможете попасть вниз. Там слишком мощная защита. А значит…
