— Я дежурная сегодня, m-lle Надин, и если девочки не будут готовы к молитве, Анна Васильевна сделает выговор мне, и бросив еще более сердитый взгляд в сторону Южаночки, Фальк, круто повернулась на каблуках и отошла от ее кровати.
— Фальк-злючка! — крикнула ей вдогонку Гаврик, в то время как Южаночка, поднялась на цыпочки, втянула в себя щеки расширила и без того огромные глаза и высунула кончик своего розового языка по адресу сердитой Лины.
Девочки дружно и весело расхохотались ее проделке, но хорошенькая Надин не последовала их примеру. Хорошенькая Надин казалась теперь чуточку смущенной.
— Дитя мое, — густо краснея своими без того румяными щечками, произнесла она, — разве ты не знаешь, что показывание языков очень неприлично и свидетельствует о дурных манерах. Где ты видела, чтобы кто либо, кроме уличных мальчишек показывал язык?
Южаночка задумалась на минуту. Личико ее приняло напряженное выражение. Потом радостные искорки вспыхнули в глубине ее черных глаз.
— Видела, видела! — весело и громко вскрикнула она, хлопая в ладоши и прыгая на одном месте. — Видела, видела. Когда проходил папин денщик Тарас, ротный Михалкин всегда ему язык показывал и кричал при этом: — ишь толсторожий, на капитанских хлебах отъелся, в ширину так и лезет.
— Что???!!!
Едва только Южаночка, успела, захлебываясь от восторга произнести эти слова, как все девочки разразились гомерическим взрывом смеха. А у Дуси-Надин так даже кончик носа покраснел от желания последовать их примеру.
— Молчи, молчи, крошка, так нельзя выражаться! — почти с ужасом прошептала она, замахав своими пухленькими ручками.
— Нельзя! Ну, и не буду, если нельзя! — покорно согласилась Ина. — Слушаю-с, ваше благородие, — неожиданно, совсем уже весело, крикнула она на весь дортуар.
— Так тоже не говорят, детка! — на этот раз уже не будучи в силах удержаться от смеха, произнесла Надин, в то время как девочки хохотали до слез над эксцентричной выходкой новенькой. Такой новенькой еще им не приходилось видеть. Таких новеньких еще и не поступало, в суровые институтские стены.
Невольно, такая новенькая живая и непосредственная, притом хорошенькая как херувим, завоевывала симпатии девочек.
И самую Надин, вполне взрослую девушку, и притом воспитательницу, скорее забавляли, нежели раздражали неподходящие выходки этого прелестного кудрявого черноглазого ребенка. А черноглазый ребенок, уже успев схватить полотенце и перекинув его чрез плечо, со стеклянной мыльницей в руках и с зубной щеткой за щекой, вскидывая по-военному ноги и, протянув руки по швам, маршировала в умывальную комнату настоящим солдатским маршем, высчитывая громко: — Раз! Два! Левой-правой! Раз-два! Левой-правой, раз-два! Раз-два!
Девочки хохотали теперь без удержу и не могли остановиться. Дуся, делала то сердитое, то страдальческое лицо и всеми силами старалась в свою очередь подавить улыбку.
Пока Ина торопливо мылась в умывальной, непозволительно брызгаясь пыльной пеной и водой, к ней подошла живая маленькая Верховская и произнесла без всяких предисловий:
— Ты мне очень понравилась, Палтова, и Гаврику тоже, и мы с Гавриком решили взять тебя к нам.
— Куда к нам? — фыркая от удовольствия под струей свежей студеной воды, бившей фонтаном из крана, подняла на нее свою изумленную, покрытую мыльной пеной рожицу, Ина.
— К нам, в подруги. Я и Гаврюша подруги с первого дня поступления до самой гробовой доски! — торжественно заявила вихрастая Даня. — Хочешь быть подругой втроем с нами?
— Хочу! Ни минуты не задумываясь, проговорила Ина, потому что и Верховская и Гаврик показались ей забавнее и живее других девочек младшего класса.
— Ну вот и отлично! — обрадовалась Даня, — сидеть в классе ты будешь около Гаврика, спать тебя положили рядом со мной, — вот только одно грустно — сидеть в столовой тебе придется около фискалки Фальк.
— Этой, белобрысой?
— Да, да. Она совсем скверная девчонка хотя учится на «ура». Ты не обращай на нее внимания, пожалуйста. Не стоит, право. Впрочем я и Гаврик не дадим тебя в обиду, поверь мне. И так ты отныне будешь нашей подругой и мы обязаны помогать тебе чем только можем. Хочешь в знак дружбы и любви к тебе я разлиную твои тетради, я очень, очень хорошо линую. — И Даня гордо вскинула плечиками, забавно тряхнув своим милым вихром.
