А на следующее утро, когда Маркус вез ее на спортивной машине с откидным верхом и дух захватывало от скорости и того ощущения свободы, которое дарят порывы ветра, треплющего волосы и ласкающего лицо, он шепнул, склонившись к самому ее уху:
– Ну, иди же сюда, сокровище мое.
Прижал к себе и обхватил за талию.
Они расположились на утесе, обустроив местечко для пикника. Под ними билось о камни вольное море. Широкий горизонт и ясное небо окружали их. Они были одни, они были вдвоем.
– Восхитительно! – воскликнула Элоиза, посмотрев вокруг.
– Это ты восхитительна, – соблазнительно проговорил Маркус, жестом попросив ее сесть рядом.
То, что он ей говорил потом, она запомнила дословно. Так с ней еще никто не разговаривал.
– Твои губы, – шептал Маркус. – Они – как алые маки. Они дурманят, завораживают, покоряют… А шея… Она царственна. Настоящее произведение искусства. Я обожаю твою шею… Ложись на плед, и я расскажу тебе про твою грудь.
И Элоиза выполнила его просьбу.
Маркус склонился к ее груди и поцеловал глубокую ложбинку между упругими взгорьями.
Элоиза нежно провела рукой по его густым темным волосам.
Маркус снял с нее одежду. Элоиза осталась в бикини.
Он бормотал что-то по-гречески, лаская ее, а девушка таяла под солнцем Эллады.
– Чего бы тебе хотелось, милая Элоиза? – спросил Маркус, поцеловав низ ее живота.
Элоиза не торопилась с ответом. Она прислушалась к себе и поняла, как это все для нее ново и непонятно.
Его рука скользнула под последний слой эластичной материи на ее розоватом бедре.
Элоизу пронизало незнакомое доселе волнение.
– Этого не хочу, – твердо сказала благонравная девушка.
– Нет?
– Нет, – твердо повторила она.
– Почему? – спросил он.
Элоиза не могла объяснить свой отказ. Ей лишь казалось, что этого делать не следует.
– Я сказала «нет», – строго проговорила она.
Ему было двадцать девять, но он был пресыщен не по годам.
– Презираю женщин, которые используют свое тело, чтобы понукать мужчинами, – процедил он.
Элоиза безучастно посмотрела на Маркуса, который в один миг сделался таким чужим и пугающим. Она потянулась к своей одежде и сказала:
– Ты не знаешь меня.
– Ты девственница? – догадался Маркус.
– Да, – гордо произнесла девушка.
Он достал из кармана упаковку презервативов и объявил:
– Я сделаю все идеально.
На следующее утро он улетел к больному отцу…
– Мы добились этого, девочки! – торжественно провозгласил Харри, внося в мастерскую поднос с бокалами и бутылкой шампанского.
В присутствии нового компаньона, Теда Чарлтона, они отпраздновали удачную во все? отношениях сделку.
Беременная Кэти символически пригубила вино ради такого случая. Все осушили свои бокалы, после чего Элоиза обратилась к солидному бизнесмену:
– Мистер Чарлтон, а вы не пожалеете о своих уступках?
– Ни в коем случае, милая леди, – заверил он.
Элоиза больше не произнесла ни слова. Зато Харри фонтанировал прожектами.
– Девочки, Тед! Следующая остановка – Париж. Это наша Мекка.
Тед горячо поддержал мысль Харри. Он был заинтересован в успехе своих молодых подопечных, которым великодушно позволял чувствовать себя его полноправными партнерами.
Харри принял собственные разглагольствования всерьез. Он тут же ринулся к справочнику и вооружился телефонным аппаратом. На его счастье, в «Мекке» были наслышаны об успехах молодого британского дизайнерского трио. Большие люди на рю Сент-Оноре пожелали ознакомиться с произведшей сенсацию коллекцией ювелирных украшений. Даже рисковый Харри опешил от той легкости, с какой у него завязалось общение с нужными персонами.
Обнадеженный таким успехом, он тут же заказал билет на ближайший рейс до французской столицы.
Элоиза ни на секунду не забывала о том, что согласилась поужинать с Маркусом этим вечером. Она весь день ждала его звонка, вздрагивая каждый раз от телефонного зуммера.
Девушка продумала каждую мелочь своего туалета. Она понимала, что ей не следует выглядеть нарочито фривольно. В запасе всегда был изумрудный шерстяной костюм с волнующим приталенным верхом и большим декольте, приоткрывающим грудь.
Его Элоиза и надела ближе к вечеру, не афишируя перед живущими вместе с ней Кэти и Харри своих намерений. Еще она надела янтарную подвеску, которая, подобно капле солнца, стекала в ложбинку ее груди. Она выбрала черные лодочки, которые выгодно подчеркивали красивый подъем ноги. Критически вглядываясь в свое отражение, она решила, что без янтарных серег ей не обойтись.
