В 1751 году за многолетнюю службу во благо Отечества князь Борис Григорьевич был удостоен высшего ордена Российской империи – Святого Апостола Андрея Первозванного. Этот почетный акт символизировал собой фактическое окончание активной государственной службы князя. Ведь Сенат, и Кадетский корпус считались чем-то вроде мест с почетной пенсией. Здесь можно было служить, и не особенно вникать в дела, но Юсупов этого делать, конечно же, не умел, да и не любил.
Есть основание для предположения, что императрица Елизавета Петровна при помощи такого высокого награждения отметила еще и важное событие в жизни почтенного князя. Ведь именно в тот год родился долгожданный наследник рода Юсуповых, впоследствии признанный глава русской аристократии на рубеже веков – блистательный князь Николай Борисович, которому, также как и его отцу, впоследствии пожалуют орден Святого Апостола Андрея Первозванного, так же, как и все остальные ордена, и русские и иностранные.
Около десяти лет отец занимался вопросами воспитания и образования единственного и любимого сына. В этом ему немало помогали преподаватели Кадетского корпуса. Кстати, внешне сын был очень похож на свою красавицу-мать, а по одной примете – это первый признак счастливой жизни. Для Юсуповых тема примет всегда была трепетной, а иной раз верной и судьбоносной.
О бытовой жизни князя Бориса Юсупова сохранились некоторые факты. Борис Григорьевич выполнял обязанности Главного Начальника над Шляхетским Кадетским корпусом, который размещался на Васильевском острове во дворце когда-то влиятельного светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова. Педагогическая работа требовала у князя немало времени.
Принцип образования в Кадетском корпусе, благодаря многочисленным заслугам и стараниям Бориса Григорьевича, был поставлен весьма достойно. Поражает тот список наук, который полагалось изучить кадетам: Закон Божий, а также русский язык, немецкий, французский и латинский. Более того, в этот список входили география, история, математика, физика, архитектура, чистописание, рисование и фехтовальное искусство. В зависимости от способностей некоторых кадетов дополнительными дисциплинами были юриспруденция, музыка, вольтижирование и верховая езда.
Когда князя Юсупова назначили Начальником корпуса, там уже состоял на обучении 15-летний крепостной юноша, который принадлежал князьям Репниным. Его звали Федор Рокотов. Ему предстояло стать одним из основателей Московского Английского клуба, о котором подробнее будет изложено в одной из следующих глав. Точная дата рождения будущего знаменитого русского портретиста не установлена. Считается, что «таинственный Рокотов» рожден примерно в 1735 году. Именно в корпусе Федор Степанович прошел все ступеньки служебной лестницы до получения офицерского чина, который дал ему не только звание дворянина и подарил свободу от крепостной зависимости. Также он получил возможность выйти в отставку, чтобы полностью посвятить себя творчеству. Борис Григорьевич очень хорошо к нему относился и был доброжелательным и гуманным начальником будущей знаменитости. Он был для Рокотова покровителем, что, в общем-то, способствовало его продвижению по службе. На сегодняшний день сохранились сведения о том, что «корпусной сержант» Федор Рокотов писал портреты всех дочерей Юсупова.
В пору руководства в корпусе князя Бориса Григорьевича в 1752—1756 годах по приказанию императрицы обучались актеры первой русской театральной труппы Ф. Г. Волкова – тогда корпусное образование считалось лучшим в России не только для военных. Кадет А. П. Сумароков, будущая литературная знаменитость, во время учения в корпусе написал первые русские трагедии. В свободное время его ученики изображали их со сцены. Князь Борис Григорьевич не только не мешал такому развлечению кадетов, но даже помог многим из них пристроиться к царскому двору.
Во время руководства Бориса Григорьевича Юсупова Кадетским корпусом из него вышло немало полезных начинаний. В 1757 году при корпусе усилиями князя открыли типографию для печати учебных книг для кадетов. Типография пребывала в статусе ведомственной, не подлежащей цензуре. В ней печаталось немало таких книг, которые в противном случае вряд ли увидели бы глаз читателя. Кроме того, князь Юсупов организовал в корпусе библиотеку, архитектурные комнаты и художественную галерею с живописными картинами. Немцы, которые руководили корпусом до него, не считали все эти вещи необходимыми для учебного процесса. Наоборот, по их мнению, вся эта «мишура» только вредила. Хотя, по их логике, русский язык для обучения русских учеников также был вреден.
