Когда известие о смерти королевы готов достигло Константинополя, Юстиниан испытал одновременно возмущение и облегчение. Наконец-то он получил долгожданный казус белли — повод к войне! Пётр Патриций, получивший известия о смерти Амаласунты перед тем, как отплыть из Равенны в Византию, уверил императора, что это событие вызвало возмущение не только среди римлян, но и среди готов, и против Теодата готовы взбунтоваться даже его соплеменники. С дочерью великого Теодориха так обходиться не следовало.
Заручившись поддержкой населения Италии — по крайней мере, римской его части, — Юстиниан приказал Мундусу, командовавшему войсками в Иллирии, вторгнуться в Далмацию, а Велизарию — отплыть на Сицилию. Начинался второй этап Великого Плана — война с готами...
Лишь много позже, на холодную голову, Юстиниан не на шутку встревожился. Ведь он ясно дал понять Теодату, что любая жестокость по отношению к Амаласунте недопустима, однако король готов предпочёл проигнорировать это предупреждение. Юстиниан, по обыкновению, рассказал о своей беседе с Каппадокийцем Феодоре — в том числе и о предложении послать Теодату ещё одно письмо. А не могла ли Феодора послать такое письмо, чтобы помочь своему мужу? Если это так, то это говорит о большой и бескорыстной любви, а также о железной воле и безжалостности, о чём Юстиниан до сих пор не подозревал. И ещё одно... Доверяясь Феодоре, не рассчитывал ли он в глубине души, что она возьмёт на себя воплощение плана Каппадокийца?
Раздираемый чувствами вины и страха, император провёл эту ночь на коленях в своей наполовину построенной церкви — молясь о спасении души своей жены...
Мы оставили большую часть солдат в гарнизоне на
Сицилии и в Италии, которую нам удалось завоевать,
сами же остались с пятью тысячами солдат — враг,
наступавший на нас, привёл с собой сто пятьдесят тысяч...
Прокопий. История войн Юстиниана
(отрывок из письма Велизария Юстиниану
с просьбой прислать подкрепление)
«Прокопий Кесарийский, секретарь Велизария и историк Римского экспедиционного корпуса в Италии, — Аникию Юлиану, сенатору и Vir Clarissimus — Прославленному — привет!
Дорогой “Катон”, я пишу тебе, чтобы рассказать, как идут здесь наши дела, а также о своих действиях от имени Либертас. Многое ты уже знаешь, но, думаю, не будет вреда, если услышишь ещё раз, “из первых уст”. Выделенные мне деньги пришлись как нельзя кстати. Прежде чем покинуть Карфаген, я успел подкупить недовольных в африканских гарнизонах, чтобы вовлечь их в серьёзный мятеж. Это обстоятельство постоянно тревожило Велизария, и он вынужден был вернуться в Африку с Сицилии, чтобы подавить восстание. Пока он занимался этим, мне удалось устроить маленькую весёлую заварушку в Сицилии — тем же самым способом. К тому времени, когда он со всем этим разобрался, планы его были безнадёжно нарушены. В целом, я думаю, мы неплохо замедлили продвижение армии — хотя жаль, что гунны предали нас в Африке, у этих людей совсем нет принципов. Как бы там ни было, в том бою на Десятой миле мы были очень близки к успеху.
Возблагодарим нашего безвольного императора: из-за него бедный старина Велизарий остался всего с пятью тысячами солдат — ровно столько, сколько требуется для содержания гарнизонов, — и руки у него полностью связаны. Я был вынужден написать по его приказу письмо Юстиниану с просьбой прислать подкрепление. К сожалению, даже и со столь малым количеством солдат Велизарий делает успехи — он взял Неаполь и сам Рим, прежде чем готы опомнились. На сегодня положение дел таково:
Теодат колебался, разрываясь между верностью своим людям и Константинополю, и склонялся каждый раз на сторону того, у кого было преимущество. Вполне предсказуемо, что готы потеряли терпение. Им надоел их монарх — почитатель Платона, и недавно они заменили его Витигисом; он не принадлежит к королевскому роду, но зато он опытный и жёсткий командир. Это хорошая новость, как я полагаю. Кстати, я принял меры, чтобы Теодат не смог вернуть себе трон, ибо, если это случится, он поднесёт Италию Юстиниану на блюдечке.
Обнаружив, что свергнутый король намеревается зализать раны, скрывшись в Равенне, я сообщил об этом одному из его старинных врагов — таких достаточно, — Теодат был перехвачен по дороге на Фламиниан, и его быстро избавили от страданий. Как нарочно, Велизарий пока обосновался в Риме. Он и его люди со всеми удобствами расположились в старом императорском дворце на Пинцианском холме. Между тем Витигис привёл к городу 150 тысяч готов.
