Перед тем, как уехать в эмиграцию, А. Н. Толстой написал два рассказа — «Наваждение» и «День Петра».
К теме Петра писателя привела революция, исторический катаклизм, перелом времени, новая эпоха.
После возвращения Толстой написал пьесы «На дыбе», «Петр Первый» и роман о Петре. Отъезд и возвращение на родину были связаны с революцией. Писатель считал, что отъезд был результатом восприятия революции как разрушительного начала, а возвращение — как созидательного.
Тема Петра была вызвана революцией, и освещение деятельности великого человека и его эпохи отразило отношение писателя к событиям современности. Эволюция темы отражает эволюцию толстовского понимания событий тех лет.
В ранних вещах петровская ломка, исторический катаклизм, новая эпоха изображены Толстым в тонах трагедийных, мрачных и пессимистических. В понимании Петра, его дела и времени слышится отзвук печали Достоевского о слезинке ребенка. Нужно ли то, что делает Петр? Стоит ли все это тех обильных крови и слез, которые были пролиты? Счастливее ли стала Россия, счастливее ли стал народ? Не стали. Петр умер, и умерло его дело. И Толстой кончает «День Петра» фразой о непосильной человеку тяжести и о том, что этот человек одинок: «И бремя этого дня и всех дней прошедших и будущих свинцовой тягой легло на плечи ему, взявшему непосильную человеку тяжесть: одного за всех».
Раздумья писателя над историческим потрясением кончились в художественном произведении осуждением Петра и его дела как бесплодного, а в реальной жизни — попыткой ухода от исторического потрясения, эмиграцией.
Но нелегкий жизненный опыт привел писателя к признанию права и необходимости революции и вместе с этим к пониманию права и необходимости дела Петра.
Дело Петра от произведения к произведению становится все более значительным. В последнем произведении — романе — Петр превращается в великого преобразователя России. Если в первых рассказах петровского цикла тема решается в мрачных тонах и подвергается сомнению смысл петровской деятельности, если писатель видит только преходящесть и обреченность дела Петра, то уже в пьесе о Петре Толстой изображает царя «как огромную фигуру, выдвинутую эпохой. Новая пьеса (речь идет о втором варианте «Петра Первого». 1934 год. — А.Б.) полна оптимизма, старая («На дыбе». — А.Б.) — сверху донизу насыщена пессимизмом»[164]. На протяжении двадцатипятилетия образ Петра в творчестве Толстого эволюционирует. Писатель все настойчивей подчеркивает черты преобразователя, человека, построившего фундамент новой России.
Путь Тынянова к пониманию исторического значения дела Петра был иным, чем у А. Толстого, и новое понимание оказалось непосредственно с Петром не связанным. Петр в творчестве Тынянова не был случайностью, но переосмысленное представление о его деле, новое понимание его как явления исторически закономерного и правомерного возникает у писателя в связи с другим материалом. Плодотворность и непреходящесть великих преобразований Тынянов связывает с Пушкиным.
В творчестве Тынянова решительно преобладает «календарь землетрясений». Таким кризисным временем в XIX веке был 1825 год — восстание декабристов, в XVIII веке — 1725 год — смерть Петра. Поэтому «Кюхля» и «Восковая персона» делятся на две части — до и после кризиса — и сравниваются две эпохи. И так же, как с восстанием погибает все лучшее, так все лучшее погибает вместе с Петром. Как мнительный человек, Тынянов тревожно прислушивается к пульсу, и если что-нибудь не так, то ему начинает казаться, что все кончено. И так же, как в «Смерти Вазир-Мухтара», вместе с разочарованием и гибелью надежд приходит измена.
Таких измен в «Восковой персоне» больше, чём во всех других книгах Тынянова, вместе взятых. Тынянов собрал в повести накопившуюся в других его книгах измену и написал о ней чрезвычайно обстоятельно и подробно. В «Восковой персоне» измен, оставшихся после Петра, открытых и непокаранных, — девяносто две. Главная измена — измена делу Петра — в это число не входит. Кроме изменников, перечисленных в реестре Мякинина Алексея и не получивших возмездия, в повести написано про изменников, отрубленные головы которых в банках со спиртом, об изменниках, головы которых так и не успели отрубить, о брате, продавшем брата в куншткамору, об императрице-изменнице и ее любовниках-изменниках, о светлейшем князе Меншикове — изменнике, о господах из Сената — изменниках, об изменивших дворянстве и купечестве и о собаках-изменницах. Главное — это измена долгу, измена делу. Как в «Вазир-Мухтаре» по сравнению с «Кюхлей» повышается роль предательства в гибели восстания, так и в «Восковой персоне» по сравнению с «Вазир-Мухтаром» повышается роль предательства в деле преобразования России.
