Юрий Долгорукий - страница 47

Шрифт
Интервал

стр.

Освящение храма неожиданно стало для Юрия светлым праздником, на долгие годы памятным. Какое это оказывается счастье - украшать землю дивными строениями!

Стоит Юрий на хорах своего храма, а внизу и пола не видать - только бесчисленные людские головы. От густого дьяконского баса дрожат слюдяные оконницы, струйки сладкого дыма от кадильницы вверх плывут, кольцами свиваются под куполом. Много, много людей, а «Господи, помилуй! Господи, спаси!» - единым вздохом. И, как чудо, не являвшееся ранее Юрию, — ощущение душевного единения со всеми людьми, заполнившими храм. Подобное испытывал Юрий только в тесном кругу ближних мужей, с которыми мысли и желания были едины...

Свои люди в своём храме...

Это неожиданное озарение сопровождало Юрия всю жизнь, порой отступая перед неизбежными земными заботами, но снова возвращаясь в минуты раздумий и поисков путей. Святое дело - строить храмы, кремли-детинцы, новые города. Сие - вечно, а остальное - суетно и тленно.

Может быть, с суздальского храма Успения Богородицы возгорелась в Юрии страсть князя-градостроителя, и многими храмами и градами украсит он Ростовскую землю...

Люди в Ростовской земле благодарили Господа за мир и тишину. Однако если тишина слишком уж затягивалась, становилось тревожно. Не бывает так, чтобы вечно - безмятежность. Богом равно распределяются и радости, и печали. Что-то за тишиной воспоследует? Да и как не обеспокоиться? Это на земле тишина, а в небесах - знаменье за знаменьем. И добрые были знаменья, и угрожающие, но больше непонятные, толковали их по-разному, так и эдак.

В лето от сотворения мира шесть тысяч шестьсот десятое[36] бысть знамение велико по три ночи января, аки пожарное зарево, разлившееся по всему небу. Февраля же шестого дня бысть знамение луны, а седьмого дня бысть знамение в солнце, видимы были около его три дуги хребтами к себе.

В лето шесть тысяч шестьсот одиннадцатое[37] упала с неба великая саранча августа в первый день и многий вред в полях учинила.

В лето шесть тысяч шестьсот двенадцатое[38] бысть знамение на небе, яко окружилось солнце светлым кругом, в середине круга виден крест, а посередь креста солнце, вне круга дуга рогами к северу.

В лето шесть тысяч шестьсот тринадцатое[39] явилась комета с хвостом и видна была целый месяц.

В лето шесть тысяч шестьсот четырнадцатое[40] было затменье солнца, мало его осталось.

В лето шесть тысяч шестьсот пятнадцатое[41] февраля в пятый день в вечернюю зарю бысть землетрясению.

Что-то ещё случится в этом году?

Глава вторая

ЗЯТЬ ХАНА АЕПЫ

1


лагостно загудели, сзывая православный люд на молитву, колокола каменного собора Успения Богородицы. Не то что раньше было - не колокольный звон, а так, треньканье.

Поднялись на новых валах крепкие стены из строевого соснового леса — кремлевника. Осиновые лемехи двускатной кровли над стенами уже засеребриться успели, орошаемые дождями и прокаливаемые солнечными лучами.

Вдвое, втрое умножились дворы на посаде, оберегаемом теперь от лихих людей Окольным градом. Валы здесь были пониже, чем в городе, да и вместо крепких рубленых стен - частокол из заострённых брёвен, но всё-таки защита.

Немало ростовских бояр, не говоря уж о княжеских мужах, сочли за полезное завести в Суздале свои дворы. Боярские хоромы постепенно вытесняли за пределы града жилища чёрных людей. Удивляться не приходилось: где князь, там и центр Земли!

У пристаней много ладей: купчишки, поднимавшиеся вверх по реке Нерли, всегда сворачивали в речку Каменку - к княжескому городу. Многолюдный торг - богатство и благополучие города.

Жить бы князю Юрию и радоваться.

Ан нет! Неутолённой жаждой томили его воспоминания о Любечском замке, не умирала детская мечта. Будет, будет у Юрия свой град, куда никому, кроме самого князя и ближних мужей (да и то по выбору!), доступа нет.

Объезжая с постельничим Василием окрестности, Юрий невольно прикидывал, где поставить свой град. Из многих пригожих мест выбрал одно: на берегу реки Нерли, в четырёх вёрстах от Суздаля. Сюда вела от города прямоезжая дорога. А не захочется трястись в седле - плыви в покойной ладье от самого Суздаля по речке Каменке, что впадала в Нерль всего за версту от избранного места.


стр.

Похожие книги