— Все может пригодиться. Тут еще и политика… Так что думай!
Павел снова уставился в компьютер и дошел до абзаца, в котором было сказано, что ураниды очень агрессивны и теоретически могут объявить войну цивилизации, присяжный заседатель которой примет решение не в их пользу.
— Да, это правда, — подтвердил карась. — Сатурниане не столь агрессивны, как ураниды, но мстительны. Они могут использовать бактериологическое оружие против Земли. В их арсеналах находится до нескольких тысяч опаснейших вирусов и бактерий. Но Галактика берет ответственность на себя. У нас достаточно сил, чтобы защитить Землю.
— А сами между собой они не могут договориться? —
с надеждой спросил Павел.
— Могут, конечно, но не хотят.
— Что же делать?
— Тебе решать.
— Я же не знаю всех обстоятельств этого спора.
Карась молча уплыл в дальний угол аквариума.
На дисплее компьютера появилось: «Уран против Сатурна». «Можете задать вопросы по существу процесса».
Поразмыслив, Павел спросил:
— Чьей собственностью являются кольца Сатурна?
Тут же возник ответ: «Сатурниане объявили кольца своей собственностью двести двенадцать тысяч лет назад».
Павел набрал второй вопрос: «В чью зону ответственности входят кольца Сатурна?» Последовал ответ: «Урана. Ураниды давно добывают топливо в этих кольцах и обеспечивают безопасность пролета нефтеносных астероидов».
Павлу совсем не хотелось, чтобы на Землю обрушились сатурнианские эпидемии или чтобы она подверглась вторжению уранидов. Он оглянулся на аквариум. Карась казался грязно-желтым. «Надо бы ему корма купить, а то еще сдохнет. Может быть межпланетный скандал».
Он лег спать. Во сне за ним гонялись ящерицы с Сатурна в очках и с пробирками и осьминоги с Урана в касках и с лазерными пистолетами.
Утром в почтовом ящике он обнаружил два пакета. В первом — приглашение для участия в международном симпозиуме в Токио по проблемам космонавтики, а также поздравительную открытку с изображением оранжевого шарика с кольцами вокруг и рядом пробирки с какими-то червячками. Второй пакет был значительно тяжелее. В нем находился перечень (на тридцати листах) оборудования и приборов, которые так нужны были Павлу в его научной работе. А ведь уже несколько лет институт не мог обеспечить своих сотрудников ни одним из этих приборов. К документам был приложен листок с нарисованными на нем щупальцами, обхватившими человеческую руку. На заднем плане виднелся меч и череп с молниями и костям и.
Павел бросился назад, в квартиру. Карась как будто ждал его.
— Это еще не все! — сказал он.
— Как понимать эти угрозы? — Павел швырнул на тумбочку перед аквариумом открытку с приложением.
— Не обращай внимания, — молвил золотой карасик.
— А если эти астероиды поделить?
— Это исключено. Ураниды пошли на принцип. Они вообще очень принципиальны. А сатурнианам нефть не так уж и нужна. Любят дома сидеть и никуда не летать.
Даже свои бактерии по межгалактической почте рассылают. Но тоже очень принципиальны.
Павел вышел из дома. По пути на работу его не покидали мысли о множественности миров и о жадности цивилизаций, их населяющих.
По окончании рабочего дня он зашел в зоомагазин и купил для карася сухой корм…
— Беда! Беда! — встретил его карась.
— Что такое?!
— Нет больше нефтеносных астероидов на орбите Сатурна. Теперь вместо них — акции. Много акций на Уране! И полно документов на право собственности на эти астероиды у сатурниан!
— И что теперь?
— Теперь — кто кого! Ураниды высадили на кольца военный десант, сатурниане, в свою очередь, объявили готовность номер один. С минуты на минуту начнутся боевые действия! Не о чем больше спорить в Суде. Твоя работа закончена.
Павел подошел к аквариуму и, не зная, что сказать, достал пакетик с кормом:
— Не расстраивайся, карась. Лучше поешь.
— Сам ты карась! — ответила рыбка с золотистой чешуей. — Я умываю плавники!
Рыбка ударилась о стекло аквариума — посыпались зеленые искры — и исчезла.
Павел упал на диван и провалился в глубокий сон…
Когда проснулся, то первым делом взглянул на аквариум. В нем не было ни воды, ни рыбки. Встав, пошел на кухню, попил воды из чайника. Вернувшись в комнату, заметил разбросанные на тумбочке чистые листки бумаги. И подумал: «Может, и к лучшему?»
