Вовка удивился, когда они пошли не в сторону магазина, а на соседнюю улицу, но решил молчать. Дойдя до зеленой калитки, бабушка толкнула ее и зашла во двор; Вовка последовал за ней. Сидевшая на скамейке симпатичная девушка с заплаканными глазами кинулась им навстречу и обняла бабушку:
— Как я ждала вас, Ирина Владимировна! Объясните родителям, вы с детства дружите, они вас послушают. Только на вас и надеюсь, помогите!
Очень прошу!
— Да, Верочка, помогу!
Поцеловав девушку в щеку, бабушка обняла ее и повела в дом, кивком головы предложив Вовке идти рядом. Встретившие их худощавый мужчина и черноволосая женщина с тревогой взглянули на бабушку.
— Делайте, как договорились! — спокойно сказала бабушка. — Веру — бабушка подтолкнула девушку вперед — заприте и несколько дней из дома не выпускайте. Смотрите, чтобы глупостей не наделала. А я улажу остальное.
— Спасибо, Ира! — мужчина подошел к девушке. — Пойдем, дочка!
Девушка отпрянула в сторону и с ужасом посмотрела на бабушку.
— Как вы могла? Моя крестная мать — и так меня предать! Ненавижу вас, ненавижу!
И залилась слезами.
Бабушка молча повернулась и, взяв ошеломленного Вовку за руку, вышла во двор.
— А что… — попытался спросить Вовка, когда они вышли на улицу, но бабушка, сжав ему руку, строго сказала:
— Или ступай домой, или молчи. Потом все объясню.
Идти пришлось долго, почти на другой конец села. Встретивший их в доме парень поразил Вовку красотой лица и наглым обращением к бабушке:
— Видишь, карга, жду, как обещал. Что предложишь?
— Вот письмо моему зятю: устроит тебя на завод и даст комнату в общежитии. — Бабушка положила на стол запечатанный конверт с написанным на нем адресом. — А здесь деньги: сумма достаточная.
Вовка с изумлением увидел, как пачка предназначенных для велосипеда денег легла рядом с конвертом.
— Покупаешь, старая! — зло рассмеялся парень.
— Покупаю! — согласилась бабушка. — Все твое, если уедешь прямо сейчас — вот билет на автобус — и исчезнешь для всего села на год.
— А если возьму деньги и обману? — с вызовом спросил парень.
— Расписку напишешь. Если уговор соблюдешь, то через год я ее порву.
— Н-да! — парень задумался, взял деньги, пересчитал. Прошелся по комнате, постоял у окна, и махнул рукой:
— Ладно: девок на мой век хватит! Диктуй расписку!
Когда пришли домой, Вовка спросил:
— Бабушка, я не понимаю. Эта девушка: такая хорошая, ждала тебя, надеялась, а ты ее обидела. А парень… Какой злой, неприятный, а ты дала ему деньги, на работу пообещала устроить. Зачем так? Объясни!
Усадив Вовку на стул, бабушка села напротив и сказала:
— Не всегда можно верить тому, что видишь: правда доступна не глазам, а сердцу. Моя крестница Вера — добрая, наивная девушка, влюбившаяся в отвратительного человека. Она не понимает, что ее ждет не радость, а горе, которое заденет ее родителей и близких. А парень… Злому человеку деньги счастья не принесут. Я выросла в этом селе, а он был для него опасен. Город или обломает его, или уничтожит.
Бабушка встала, подошла к внуку, погладила по голове:
— Я знаю, ты мечтаешь о велосипеде. Представь, что мы обменяли велосипед на счастье для нескольких хороших людей. Согласен на такой обмен?
Вовка задумался и твердо сказал:
— Согласен!
— Главное — это тренировка! — доказывал Юра. — Когда зарядку по утрам делаешь, на руках отжимаешься, кросс бегаешь: тогда можно и каким-то видом спорта заняться.
— А почему нельзя одновременно все делать?! — возражал Коля. — Скажи, Аня?
Стоявшая возле них Аня неопределенно пожала плечами. Бокс — мужское дело, пусть сами разбираются.
Пятиклассники Юра Громов, Коля Сидоренко и Аня Прима стояли возле объявления о наборе в младшую секцию бокса и решали, нужно ли Юре и Коле записываться в секцию.
— Если хочешь: иди! — резюмировал после долгих дебатов Юра. — Самому стыдно будет!
— И пойду! — решительно сказал Коля.
— Ха-ха! — засмеялся Юра. — Тренер увидит твои слабые ручки, полюбуется, как ты на турнике работать не умеешь, — и выгонит.
— Может, и нет, — нерешительно произнес Коля и отчаянно махнул рукой:
— Сейчас и пойду: будь что будет!
— А я домой: мускулы наращивать, — с удовольствием объявил Юра. — А ты куда, Аня?