Фредди опротестовал обвинение.
— Я попал в аварию. — объяснил он. — Упал с велосипеда и растянул лодыжку.
— Не повезло. — заключили мы.
— Да нет, ничего страшного. — ответил Фредди. — Не так уж плохо было отдохнуть. И, конечно, эта пятёрка…
— Какая пятёрка?
— Я получил за свою лодыжку пять фунтов от "Велосипедного еженедельника".
— Ты — ч т о? — воскликнул Юкрич. Его всегда до глубины души волновали рассказы о лёгкой поживе. — Не хочешь ли ты сказать, что какая-то паршивая газетёнка заплатила тебе пять фунтов просто за растяжение лодыжки? Возьми себя в руки, старина. Так не бывает.
— Это чистая правда.
— И ты можешь показать мне эту пятёрку?
— Нет, не могу — ты попросишь ее взаймы.
Юкрич надменно пропустил эту клевету мимо ушей.
— И что, они бы заплатили пять фунтов л ю б о м у, кто растянул лодыжку? — спросил он, возвращаясь к сути дела.
— Да. Если это их подписчик.
— Я так и знал, что дело не чисто. — угрюмо заключил Юкрич.
— Сейчас много газет таким манером завлекают читателей. — продолжал Фредди. — Покупаешь годовую подписку, и получаешь страховку от несчастных случаев.
Нам стало интересно. В те дни страхование подписчиков было внове: лондонские газеты еще не искушали вас наперебой царскими суммами, призывая сломать себе шею и разбогатеть. Сейчас они платят вплоть до двух тысяч за настоящий труп, и пять фунтов в неделю за простое смещение позвонков. Но тогда это было заманчивой новинкой.
— А сколько таких газет? — спросил Юкрич. По его горящим глазам было видно, что могучий мозг напряженно гудит, как динамомашина. — Десять наберется?
— Думаю, да. Не меньше.
— Значит, если бы кто-нибудь подписался на все эти газеты и потом растянул лодыжку, он получил бы пятьдесят фунтов? — заключил сообразительный Юкрич.
— Получил бы и больше, если бы повредил что-нибудь более основательно. — ответил наш эксперт. — У них твердый тариф. Сломаешь руку — столько-то, сломаешь ногу — столько-то, и так далее.
Воротничок Юкрича соскочил с запонки, а пенсне закачалось, как пьяное.
— Ребята, сколько денег вы можете собрать?
— А для чего тебе деньги? — спросил Роберт Данхилл, осмотрительный банкир.
— Милый мой старичок, и ты не понимаешь? Бог ты мой, ведь это проект века! Первокласснейший план, ей-богу! Мы сложим наши деньги, и оформим годовую подписку на все эти проклятые газеты — все до единой.
— И что? — холодно возразил Данхилл. Банковских клерков учат подавлять свои чувства, чтобы потом, когда станут управляющими, они могли отказывать клиентам в повышении кредита. — Вероятнее всего, ни с кем из нас не произойдет несчастного случая, и деньги будут потеряны.
— О небо, что за осел! — фыркнул Юкрич. — Неужели ты думаешь, что мы оставим это на волю случая? Послушай: вот мой план. Мы подписываемся на газеты, затем тянем жребий и тот, кто вытянет черную метку или чего еще, идет и ломает себе ногу. Он загребает куш, а мы делим его на всех и живем в роскоши. Это же сотни фунтов.
Последовало долгое молчание. Затем Данхилл заговорил снова. Он мыслил скорее основательно, чем живо.
— А если он не сумеет сломать себе ногу?
— Что? — разозлился Юкрич. — На дворе двадцатый век, к нашим услугам все достижения цивилизации, сломать ногу можно на каждом шагу — а ты задаешь дурацкие вопросы! Чего тут уметь? Сломать ногу способен любой осел. Ну нельзя же так! Мы все на мели — лично я не знаю, как дотяну до субботы, если Фредди не одолжит мне кусочек от своей пятерки. Нам всем нужны деньги, как черт знает что — но вот я показал вам прекрасный способ получить кучу денег, а вы, вместо того, чтобы расцеловать меня за находчивость и смекалку, сидите и изобретаете возражения. Это неверный дух. С таким настроением победы не добьешься.
— Если у тебя так туго с деньгами — возразил Данхилл — как же ты собираешься внести свою долю?
Уязвленный Юкрич поглядел на него через свое кривобокое пенсне. У него был такой взгляд, словно он раздумывал, стоит ли верить своим ушам.
— Я? — вскричал он. — Я? Мне это нравится! Ей-богу, это нечто. Да если есть, черт меня подери, в мире хоть какая-то справедливость, если в ваших сердцах сохранилась хоть крупица порядочности и доброты — мне кажется, вы должны принять меня бесплатно, за то, что я предложил этот план. Нельзя же так! Я вкладываю мозги, а от меня требуют еще и денег. Уж такого я от тебя не ожидал. Я обижен, честное слово. Если бы кто-нибудь мне сказал, что старый друг станет…
