Внутри тончайшего сознания существуют все ощущения, так как в капле меда сосредоточены тонкие эссенции цветов, листьев и фруктов. Из этого сознания происходят все ощущения, ибо процесс ощущения это и есть тот, кто ощущает (осознание). Каковы бы не были отдельные ощущения, они все содержатся в едином ощущении сознания. Воистину, только это бесконечное сознание является всем вокруг, все руки и все глаза — его собственные, хоть из-за его чрезвычайной тонкости, у него нет конечностей. Во мгновение ока это бесконечное сознание ощущает внутри себя целую эпоху, как в кратком сне можно пережить и молодость, и старость, и даже смерть. Все эти события и предметы, появляющиеся в сознании, на самом деле не отличимы от самого сознания, также как скульптура, вырезанная из камня, является только камнем. Как целое дерево со всеми своими будущими изменениями содержится в семени, вся вселенная прошлого, настоящего и будущего содержится в атоме бесконечного сознания. Поэтому, хотя бесконечное сознание, высшее Я не является деятелем, совершающим действия и не является тем, кто ощущает ощущения, оно совершает все действия и ощущает все ощущения — нет ничего, кроме него. Внутри мельчайшей частицы бесконечного сознания, деятель и ощущающий, — его неотъемлемые составляющие.
Мир, однако, никогда не был создан на самом деле, и он никогда не пропадает — его можно рассматривать как нереальность только с относительной точки зрения, с абсолютной же точки зрения он не отличается от бесконечного сознания.
Король продолжил:
Мудрецы только говорят о внутреннем и внешнем, но это только слова, не подкрепленные ничем материальным — они употребляются только для обучения непонимающих. Наблюдатель, сам оставаясь невидимым, видит самого себя, и наблюдатель никогда не становится объектом осознания. Наблюдатель — это только наблюдение, и когда латентные психические запечатленные ощущения прекращаются, наблюдатель обретает свое чистое существование; когда внешний объект воображается, создается и тот, кто его видит. Если нет субъекта, то нет и объекта — ведь это существование сына делает человека «отцом». И опять таки, субъект становится объектом, — нет объекта (процесса видения) — нет и субъекта (того, кто видит), ведь без отца не бывает и сына. Потому как субъект (наблюдатель, тот кто видит) — это чистое осознание, оно способно сотворить объект. Обратное не верно — объект не создает субъекта. Поэтому реален только наблюдатель, а наблюдаемое — это только галлюцинация: только золото реально, а браслет — это только имя и форма. Пока длится понятие браслета, чистое золото не замечается, пока существует понятие объекта, деление между наблюдателем и наблюдаемым также существует. Но, как из-за сознания в браслете золото ощущает свою «золотость»; так субъект (наблюдатель), проявляющийся как объект (наблюдаемое), ощущает субъектность (осознание). Одно есть отражение другого — никакой двойственности в реальности не существует. Наблюдатель не видит себя так, как он видит другие объекты: наблюдатель видит себя как объект и потому не видит — хотя он реален, он кажется нереальным. Однако, когда само-осознание восходит и объект прекращает свое существование, наблюдатель (субъект) воспринимается как единственная реальность.
Субъект существует потому, что существует объект, а объект есть только отражение субъекта: двойственности не может быть, если нет единого, и разве есть необходимость в понятии «единства», когда кроме него ничего нет? Когда истинное знание получено в результате верного вопрошания и понимания, остается только то, что невозможно выразить словами. Об этом нельзя сказать, одно ли оно или множественно. Это не наблюдатель и не наблюдаемое, не субъект и не объект, ни то и ни другое. Ни единство и ни множественность не могут считаться за истину — ведь каждый тезис подразумевает существование анти-тезиса. И тем не менее, один не отличается от «другого» — также как волна в океане есть ни что иное, как вода, браслет есть ни что иное, как золото. Но и тут деление не противоречит единству! Все эти рассуждения о единстве и множественности приводятся только для того, чтобы прекратить страдания: истиной является то, что вне всего этого.