Язык и семиотика тела. Том 2. Естественный язык и язык жестов в коммуникативной деятельности человека - страница 35

(923) Фердинанд: …Вот моя рука.

Миранда: А вот моя; с ней — сердце.

Хотя во многих отношениях имена частей частей тела по своим языковым свойствам отличаются от имен частей тела, анализ фразеологического материала показывает, что имена частей частей тела во фразеологических соматизмах ведут себя примерно так же, как имена частей тела. Прежде всего это касается проявления их физических и функциональных свойств. Однако у частей частей тела есть по меньшей мере один структурный признак, отличающий их от частей тела, — это как раз и «быть составной частью части тела».

Обладание этим признаком влечет за собой вопросы о существовании определенных семантических отношений между фразеологическими соматизмами в их семантической классификации. Например, есть ли в русском языке гипо-гиперонимические отношения между разными фразеологическими соматизмами? В частности, связаны ли таким отношением фразеологические соматизмы поставить на голову и поставить на уши в предложениях (924) Он весь класс поставил на голову и (925) Как я и предполагал, как только мы с Ильей ушли, профессор поставил на уши всю больницу (П. Волошина, Е. Кульков. Маруся)? К поставленному вопросу примыкают другие вопросы, ответы на которые мы тоже даем утвердительные. Это вопрос, имеются ли отношения квазисинонимии между двумя фразеологизмами с ковидовыми именами частей частей тела (ср. брови на лоб полезли и глаза на лоб полезли), и вопрос, бывают ли отношения антонимии или паронимии между фразеологическими соматизмами (ср. антонимичные сочетания из первых рук и из вторых рук и паронимические сочетания опускать руки и распускать руки или сочетания в глубине души и до глубины души). Что касается такого вопроса, как можно ли упорядочить фразеологические соматизмы по степени их семантической близости или сходства, вводя ту или иную меру близости (сходства), то и на него ответ тоже положительный.

Все эти вопросы относились к парадигматике фразеологических соматизмов. Есть, впрочем, по меньшей мере один важный вопрос, относящийся к их синтагматике, то есть к отношениям, возникающим между фразеологическими соматизмами в тексте. Его можно сформулировать как вопрос о возможности resp. невозможности контекстной заменимости имени части соматического объекта на имя самого объекта и наоборот — с сохранением смысла исходного фразеологизма и не выходя за пределы множества фразеологических единиц данного языка. В частности, можно ли объяснить, почему предложения Он погрозил ей пальцем и Он погрозил ей кулаком не синонимичны (то есть палец и кулак не взаимозаменимы), а предложения Они взяли его за горло и Они взяли его за глотку синонимичны[50].

Ответы на эти и подобные вопросы являются частью сложной проблемы описания метонимических (синекдотических) отношений на множестве фразеологических соматизмов и, шире, фразеологизмов вообще: какие метонимические замены обеспечивают их синонимию, а какие нет.

Интересно, что иногда входящие во фразеологические единицы имена частей частей тела практически никак не проявляют своих основных значений. Так, у носа основная функция — служить органом обоняния, однако во фразеологических соматизмах нос больше связывается с представлением о выступающей наружу части лица, ср. такие единицы, как не видеть дальше собственного носа, под носом, бурчать под нос, из-под носа, нос к носу, задирать нос, вешать нос, совать нос не в свое дело, водить за нос. В отличие от носа, у другой части лица — языка — во фразеологизмах актуализована как раз основная функция, а именно быть органом говорения, см. выражения язык без костей, язык до Киева доведет, распускать язык, болтать языком, язык хорошо подвешен, язык заплетается, держать язык за зубами, прикусить язык, проглотить язык, язык прилип к гортани, тянуть за язык, еле ворочать языком.

Ниже мы рассмотрим некоторые соотношения между единицами двух разных знаковых систем, весьма прочные и многоплановые, и обратимся прежде всего к