Когда я наконец закончила, Данте собрался с мыслями и сказал:
— То есть ты серьезно лишилась всей своей адской силы?
— Адских способностей — поправила его я. — Да, так и есть. Только не говори мне, что это волнует тебя больше, чем борьба за власть, которая намечается в Сиэтле.
Он пожал плечами:
— Но это действительно очень странно. И вообще ваши дела меня не касаются. В отличие от тебя. Мне что теперь, презервативом придется пользоваться?
— Что? Нет. Конечно нет.
— Уверена?
— С ума сойти. Несколько месяцев я потихоньку лишаю тебя твоей души, и ты на меня ни разу косо не посмотрел. А вот моя потенциальная беременность, что в принципе невозможно, тебя пугает. Ты серьезно?
— Ну да. Ребенок — это серьезная угроза для моего банковского счета, а он, кстати, меня волнует куда больше, чем душа.
Я обвела взглядом видавшую виды комнату.
— А вот это вопрос.
— Согласен, — уступил Данте. — Но если бы я оказался на твоем месте, у меня возникла бы еще пара вопросов. Например: ты можешь умереть?
— Бинго, — самодовольно ответила я. — Ответ отрицательный. Наши бессмертные тела, по сути, не изменились. Просто нас временно лишили законных льгот.
Я отшутилась, искренне надеясь, что он не спросит про отсечение головы, — у меня совершенно не было настроения обсуждать это.
— Хорошо, а от меня тебе что надо? — спросил Данте.
— А с чего ты решил, что мне от тебя что-то надо? Он наградил меня выразительным взглядом.
— Ну ладно, может быть, и надо. Брось, ты же лучше всех разбираешься во всех этих делах.
— Лучше всех разбираюсь в демонах? Уверена? А вот у меня есть другие кандидатуры. Как насчет демонов, на которых ты работаешь, всемогущих парней, которые населяют эту землю с изначальных времен?
— Они никакие не всемогущие. Иначе им не требовалась бы помощь смертного для того, чтобы совершить призывание, а главное — никто не мог бы их призвать. Вот это мне от тебя и надо. Вряд ли в этом районе много смертных, способных на такое. Ты ведь наверняка знаешь их всех.
Данте открыл было рот, чтобы сострить в ответ, но вовремя передумал и медленно произнес:
— Не знаю. Я такими вещами не интересуюсь.
Я наклонилась вперед, недоверчиво глядя на него:
— Конечно интересуешься! Просто не хочешь рассказывать мне. Почему?
Он вздохнул, и сомнение на его лице сменилось привычным раздражением:
— Потому что эти люди не любят, когда их рекламируют.
— Боишься, что они надерут тебе задницу?
— Нет, не в этом дело. Просто в наших кругах существует своего рода… профессиональная этика.
— Я не скажу им, откуда у меня такая информация.
— Большинство из них уже знают, что мы с тобой встречаемся. Сделать нужные выводы — проще простого. Они следят за этим.
Данте подумал и продолжил:
— Хотя, с другой стороны, многие знают, что ты суккуб, и могут решить, что ты воспользовалась своими каналами.
Он все еще колебался, и тогда я решила выложить свой главный козырь:
— Да ладно. В конце концов, я всегда могу поговорить с Эриком, зачем тебе лишние проблемы.
Эрик — еще один смертный, занимающийся оккультизмом и паранормальными явлениями. В отличие от Данте, который всегда больше интересовался практикой, Эрик просто собирал информацию и изучал магические силы, действующие в Сиэтле. У него были способности к ясновидению, иногда ему случалось увидеть такое, чего не могли разглядеть даже бессмертные. Они с Данте издавна враждовали, и мягко говоря, всячески избегали друг друга. Но Данте не попался на мою уловку.
— Даже не пытайся, суккуб. Ревновать тебя к этому старикашке я не стану, не поможет.
Я умоляюще посмотрела на него:
А что поможет? Он медленно провел пальцем по моим губам, задумчиво глядя недобрыми серыми глазами:
— Скорее всего, ничего. По крайней мере, пока ты лишена своих суперспособностей. Ты ведь теперь больше не богиня секса.
— Эй, вообще-то мне не нужны сверхспособности, чтобы оставаться богиней секса.
И тут, как назло, в магазин ввалились трое молодых людей лет двадцати. Они дико озирались, пытаясь сдержать нервный смех. Сразу видно, потенциальные клиенты, не хуже тех подростков. Понимая, что времени остается мало, я взмолилась:
