Какого черта? Я же не болею. Никогда. Единственное, что могло хоть как-то повлиять на мое самочувствие, — злоупотребление алкоголем или другими веществами. Пару раз у меня было пищевое отравление, но оно быстро проходило, да и вообще вряд ли от одного пончика стало бы так плохо.
Я попыталась приподнять голову, но картинка перед глазами продолжала раскачиваться. Зажмурившись, я снова опустила голову на руль и подышала глубоко, надеясь, что меня не стошнит. Что бы со мной ни происходило, рано или поздно это пройдет. Должно пройти.
Вскоре мне и правда стало немного лучше. Я не знаю, сколько прошло времени, может, минут пятнадцать, но головокружение отпустило, и мне удалось сесть прямо. Меня продолжало тошнить, но уже не так сильно. Я решила рискнуть и вырулила на шоссе. Мне не терпелось доехать до Сиэтла и узнать, что же со мной такое.
Я въехала в город, умудрившись не создать аварийных ситуаций на дороге. Добравшись до дома, я с трудом поднялась по лестнице, забыв забрать из машины чемодан. Войдя в квартиру, прямиком направилась в спальню и рухнула на кровать. Ко мне залезла Обри и с любопытством обнюхала лицо. Я стала гладить ее, движения становились все медленнее, в конце концов я уже больше не смогла поднять руку и заснула.
Через два часа меня разбудил стук в дверь. Я встала с кровати, к своей радости отметив, что желудок успокоился. Голова больше не кружилась. Может, это все-таки пончик виноват? Хотя верилось с трудом. Где-то глубоко у меня было странное ощущение, всего лишь тень подозрения — что-то не так. Решив подумать об этом позже, я поплелась в гостиную и открыла дверь, даже не посмотрев в глазок, и увидела Коди и Питера. Оба совершенно по-идиотски улыбались.
— А вы что тут забыли? — спросила я, пропуская их в квартиру. — Я сплю. Точнее, спала.
— Ага, видно, что спала. По прическе, — пошутил Питер, растянувшись на моем диване. — А чего это ты спишь? Среди белого дня?
Я все еще с трудом держалась на ногах. Посмотрела на часы, обнаружила, что было около трех часов дня.
— Да, я знаю. Я себя плохо чувствую. Это так странно. У меня вдруг все поплыло перед глазами и голова закружилась.
Продолжая глупо улыбаться, Коди присел на диван рядом с Питером.
— А сейчас ты как себя чувствуешь? Я пожала плечами и села в кресло.
— Да вроде ничего. Немного устала, но уже гораздо лучше.
Однако это не отменяло ощущения, что что-то не так.
— Как можно сидеть дома в такую прекрасную погоду! — ни с того ни с сего начал Питер.
— Посмотри, какое солнышко, — подхватил Коди. — Вот и лето пришло.
Я послушно посмотрела в окно. Вся комната была залита солнечным светом — вот Обри повезло. Степа дома напротив тоже была ярко освещена. Голубое небо. Ну и что?
— Весна еще только начинается. Это чистая случайность, может быть, завтра опять будет холодно.
Питер покачал головой:
— Да, тяжело с тобой спросонок.
Оба вампира, похоже, были очень собой довольны, а я никак не могла понять, чему они так радуются.
— Может, пройдемся? — хитро спросил Коди, перемигнувшись с Питером. — Мы тут собрались прогуляться. Вдруг тебя это взбодрит?
— Ага, ничто так не придает бодрости, как солнечный весенний денек.
Улыбка Питера стала еще шире. Я откинулась в кресле.
— Ну ладно, вы выиграли. В чем прикол? Сдаюсь, я не понимаю.
— Никаких приколов, — возмутился Питер. — Просто мы считаем, что сегодня отличный денек.
— Прекрасный солнечный денек, — подтвердил Коди.
— Эй, прекратите! Все понятно. Прекрасный денек. Светит солнце, поют птицы…
И тут до меня дошло.
Я посмотрела на улыбающихся вампиров. Потом на яркое солнце за окном. Потом опять на вампиров. И нервно сглотнула.
— Что? — прошептала я. — Ребята, вы что, разгуливаете на солнце, среди белого дня?!
Они не могли больше сдерживаться и заразительно расхохотались.
Вот теперь я окончательно проснулась.
— Эй, я серьезно! Что случилось? Вам же нельзя находиться на солнце, к тому же… стоп! Ребята, я же не почувствовала, что вы пришли. Я и сейчас не чувствую ваших аур.
— Точно, — подтвердил Коди. — С ума можно сойти, правда?
— Нет! То есть да! Но ведь этого… этого просто не может быть! — продолжала сопротивляться я.
