Вставай затемно, на гимнастику времени почти нет, завтракать не хочется, большой перемены жди не дождешься… Кругом полусонное царство. Поднять-то их подняли на учебу, но разбудить забыли…»
Ваня весьма критически относился к окружающим, был маленьким педантом, ригористом и вундеркиндом.
В последнем Филипп тождественным образом нимало не сомневается, поскольку его воспитанник однозначно прочел в оригинале английских и американских книг больше, нежели та малограмотная дурында-училка осилит за всю ее жизнь. «Но это вряд ли, читать она, по всей видимости, не умеет, лишь буквы в слова складывает по-русски или по-английски…»
О Ваниных канительных трудностях в школе его настоящий учитель наслышан, каково ему самому в детстве приходилось отчетливо запомнил и потому начал занятия с психологической настройки подопечного.
— …Утешать как маленького, Иван, я тебя не буду. Вестимо, ни к чему это дело.
Снова постоянно жить у вас в гувернерской и не подумаю, когда хорошая квартирка имеется…
— Вы же ее снимаете за бешеные деньги, мама говорит…
— Не все ли равно?
— Ой, Фил Олегыч, извините, что перебил.
— Вот-вот. По вышеупомянутой причине твой школьный расклад мне предельно ясен. Он проще, чем бином сэра Айзека Ньютона.
Ваша училка боится и ненавидит твоего отца, а не тебя за твое знание английского. Нынь ее свекор с твоим отцом, мягко говоря, не очень дружит. Пару раз я с ним встречался накоротке…
Тут нелишним будет отметить, что Филипп Ирнеев в прошлом году жил в семье Рульниковых в качестве домашнего учителя и гувернера. С Ваней он занимается уже два года, а сам приобретает специальность учителя начальной школы. Стало быть, осведомлен не только в арифметике, но и в алгебре с высшей математикой, физикой, химией, биологией по собственному почину сверх положенного по вузовской программе.
— …Вернемся к твоей Галине Петровне, брат ты мой. С твоих слов я заключаю: она — совсем не дурка ин'язовская. В методике соображает. Ей намного проще твои знания использовать, чем дисциплиной доставать ученика Рульникова Ивана.
Скажем, когда нужно поддержать темп речевого упражнения, — кто-то мекает, бекает, — она всегда может обратиться к тебе как к знающему ученику. Ты ведь сей секунд ей ответишь. Так оно или не так?
— Наверное, так, Фил Олегыч.
— Не скромничай, Иван, мне лучше, чем кому-либо другому известно, чего ты знаешь и чего покамест не ведаешь. И ведомо мне, брат ты мой, в мае такой-сякой Галины Петровны ты больше не увидишь.
Доживешь до теплых дней, вьюнош?
— Но это так долго, Филипп Олегович!
— Переживешь, перетопчешься. О детском и взрослом восприятии времени поговорим позднее.
К бою, вольноопределяющийся Рульников! Сит даун энд файер, соулджер!
По-английски предложив ученику занять позицию для стрельбы, Филипп приступил к суровой речевой муштре, которая сродни боевой подготовке. Так и надо огнестрельно изучать иностранный язык, отрабатывать в упражнениях морфологию и синтаксис, закрепляя рефлекс мгновенной реакции в коммуникативных речевых моделях и ситуациях. Точно в цель, без колебаний и раздумий. Сначала стреляй, потом говори. После можно и подумать, память напрячь в языковых упражнениях и кое-что новое узнать от грамотного преподавателя. К слову, почему в испанском и в английском так много модальных глагольных форм и времен.
Своевременные вопросы в тему, безусловно, приветствуются неизменно.
— …Пространство-время едино во множестве, — отвечая на логичный вопрос, Ванин учитель перешел на русский язык. — Соответственно, воспринимает человек пространственно-временной континуум весьма относительно.
Пускай себе физически любой человек или ощущает или понимает, отчего условное время — скалярная величина, какую можно разложить на простейшей линейной шкале или отмерить на часовом циферблате. Но равномерность и равнозначность отрезков времени осознается людьми по-разному.
Для тебя три-четыре месяца — неимоверно долгий срок. Мне же это — раз оглянуться и нет его, времени. Вроде бы совсем недавно сам-то был таким как ты, маленьким. Раз, два — и нет десяти лет!
Сейчас я тебя в два раза старше. Но через двадцать лет у меня это уж не получится. Как арифметически, так и календарно. Тебе 30, мне 40. Велика ли разница?
