Японский тиран. Новый взгляд на японского полководца Ода Нобунага - страница 77

. В ту пору путешественник, следующий из Нара через Киото в Акэти в провинции Мино должен был пересечь не менее восемнадцати застав. Два человека, несущие два бочонка с вином по этому пути, заплатили бы пошлин на сумму один кан и 496 мон, что очень много, принимая во внимание тот факт, что многие земельные владения, которые Нобунага раздавал своим сторонникам на раннем этапе карьеры, давали годовой доход примерно в двадцать кан. Неудивительно поэтому, что путешествующие торговцы порой брали штурмом новые заставы[318].

Даймё эпохи Сэнгоку обычно стремились убрать все преграды, мешающие движению товаров, чтобы дать толчок развитию торговли в своих владениях. Однако Нобунага стал первым, кто прибег к подобным мерам в столь значительном масштабе. Захватив в 1568 году Киото, «Нобунага положил конец взиманию податей на многочисленных заставах в провинциях, находившихся под его властью»[319]. Осаму утверждал, что слова «в провинциях, находившихся под его властью» относятся только к Мино и Овари, а не к Пяти домашним провинциям (Гокинай), однако есть определенные основания не согласиться с такой интерпретацией[320]. В своем письме от 28 сентября 1571 года Фройс сообщает, что Нобунага убрал все заставы на дороге из Сакай в Киото, чем вверг в большую печаль их прежних владельцев-аристократов[321]. Поэтому, по всей видимости, «провинции, находившиеся под властью Нобунага» включали не только Овари и Мино, но и Домашние провинции. Во всех вновь завоеванных землях Нобунага неизменно убирал все заградительные заставы. Например, в «Установлениях для провинции Этидзэн» (1575) говорится: «Все заставы были уничтожены во всех моих землях, то же должно быть сделано и в этой провинции»[322]. Вакита прав в том, что это была частичная, а не полная их отмена. Так, например, Семь застав в Киото, которыми владела знатная семья Ямасина, убрали только во времена Хидэёси. Кроме того, Нобунага не тронул большую часть застав, которые пополняли императорскую казну[323].

Отмена застав облегчила налоговое бремя населения страны. И хотя Нобунага не перенаправил средства в свой карман напрямую, косвенные выгоды для него были весьма существенны. Больший объем и более низкая цена перевозки товаров означали больший объем торговли, а чем больше объем торговли, тем быстрее становился экономический рост, благодаря которому Нобунага получал дополнительные средства на ведение войн со своими противниками. Кроме того, большинством застав владели могущественные монастыри или местные князья, то есть те, чью власть Нобунага более всего стремился ограничить. Нобунага пресек поток денежных поступлений всем тем, кто не подчинялся ему или не был назначен им. Однако реакция общества в целом на отмену заградительных барьеров оказалась решающей: выгода простых налогоплательщиков перевесила финансовые потери бывших владельцев. По свидетельству и Ота Гюити, и Фройса, отмена застав в целом была положительно встречена в стране[324].

Жителям Адзути предоставлялась и такая особая мера защиты, как нераспространение на них отмены долгов (токусэй). Сёгуны Муромати регулярно выпускали приказы об отмене долговых обязательств в столичной области, преследуя тем самым цель снять финансовое бремя с должников из самых разных социальных слоев, от крестьян до придворной аристократии. Подобная политика, получившая название токусэй, защищала интересы должников, но приносила большой вред заимодавцам, основную массу которых составляли производители товаров и торговцы. В первые годы Нобунага также выпускал приказы об отмене долгов или же подтверждал приказы, изданные сёгуном Ёсиаки. В то же время он не мог не понимать, что подобная политика создает в обществе атмосферу неопределенности, которая могла серьезно подорвать экономику центральной части страны. Поэтому он и прибег к такой мере, гарантируя интересы кредиторов в Адзути. Кроме того, очевидно, что Нобунага стремился в большей степени сделать Адзути не своеобразным перевалочным пунктом, а привлекать как можно больше торговцев, которые бы продавали товары и тратили деньги в его городе. От тех, кто просто перевозил товары, но не продавал их, не требовалось останавливаться на ночь (п. 2). Правила для Адзути свидетельствуют, что Нобунага прекрасно понимал: экономическое развитие было наилучшим способом возвысить город, а следовательно, и упрочить его славу. Так простейшие законы экономики оказались поставленными на службу системе власти.