Эллен рассмеялась.
– Вы отлично понимаете, кого я имела в виду. В Джейке столько энергии… совсем как у подростка, вы не находите?
– Верю вам на слово.
– В таком случае поверьте и другому: Джейку от вас нужно то же, что и нам.
– Тогда вам не повезло. Любовь втроем не для меня. Это все новые веяния сексуальной революции, а я предпочитаю по старинке.
Онор закончила давить лимон и принялась с остервенением, какого лосось совершенно не заслуживал, размешивать салат. Эллен отбивала пальцами мелкую дробь по своей вместительной сумке. Из спальни было по-прежнему слышно, как Мазер шарит в ящиках.
– Неужели вы в самом деле думаете, что Джейку от вас ничего не нужно, кроме ваших… довольно заурядных прелестей? – с искренним интересом спросила Эллен.
– Спросите об этом у своего друга, который сейчас роется в моем нижнем белье, – резко ответила Онор в надежде на то, что на лице не отразились посетившие ее грустные мысли. Действительно, рядом с Мэрью и Эллен Онор почувствовала себя маленькой серой куропаткой, затерявшейся среди ярких павлинов.
Эллен решила зайти с другого боку:
– Вам когда-нибудь приходилось слышать о Янтарной комнате?
– Да, но могу гарантировать, что в спальне ее нет.
– Вы или очень неглупая, или, простите, совсем наоборот.
– Когда определитесь с оценкой моих умственных способностей, поделитесь своими наблюдениями с теми, кому это интересно.
– Что, если я скажу вам, что Джейка выгнали из России и подозревают в том, что он обвинил вашего брата в похищении Янтарной комнаты?
Онор вынула хлеб, отрезала ломоть и намазала на него рыбного салата. «Если ты рассчитывала застать» меня этим врасплох, то сильно просчиталась, дорогая", – подумала она. Ей вдруг захотелось схватить эту очаровательную разговорчивую мисс Лазарус и скинуть вниз головой с высокого утеса.
– Мисс Донован? Вы слышали, что я сказала? В лучшем случае Джейк ваш конкурент, в худшем – убийца Кайла.
– Это официальная версия американских властей? – спросила Онор.
– Одна из версий.
– Мне она не нравится. Поделитесь другой.
– Кайл действительно похитил Янтарную комнату.
– Нет, и эта мне не по душе.
– Выбирайте одно из двух.
– Не из чего выбирать.
Онор придавила горку салата на сандвиче вторым ломтиком хлеба и откусила большой кусок. Боже, как пресно! От волнения она забыла добавить соли и перца, но теперь уже поздно. Онор ни за что не покажет этой женщине, что та вывела ее из себя. Хмуро сдвинув брови, она прожевала и откусила еще. В кухне появился Мазер.
– Извините, я невольно подслушал… – начал он.
– Ничего, ничего, – сказала Онор. – Слава Богу, что не прилипли ухом к замочной скважине.
– Поскольку мисс Донован уже известна та причина, которая побудила Джейка наняться к ней, – проговорил Мазер, усмехнувшись, – может, пришло время сказать ей то, чего она пока не знает?
Эллен склонила голову набок и на несколько мгновений задумалась.
– Ты так думаешь?
– Надеюсь, хоть это сработает.
– Не уверена, – отозвалась Эллен и пожала плечами:
– Впрочем, валяй.
– Ваши родственники вовлечены в сферу международной торговли, – сказал Мазер, повернувшись к Онор, – поэтому я вправе предположить, что вам хотя бы в общих чертах знакома динамика развития процессов в мировой экономике, обозначившаяся после падения Берлинской стены.
– Знакома, – подтвердила Онор и отошла к холодильнику за «кока-колой». У нее пересохло во рту, и куски сандвича стали застревать в горле.
Однако лицо ее было бесстрастно. Помогли многолетняя покерная закалка и продолжительное общение со старшими братьями, которые частенько любили подшутить над ней и Фейт. Раскрывать свои истинные чувства перед этим полуроботом в синем костюме и строгом галстуке ей совсем не хотелось.
– Страны, которые в прежние времена целиком зависели от централизованной системы экономических отношений, были без всякой предварительной подготовки брошены в свободную рыночную экономику, – деловито проговорил Мазер. – Националисты и религиозные фанатики похватали остатки былой советской мощи и развязали междоусобные конфликты. В экономическом отношении они отбросили свои территории далеко назад. В результате республики бывшего Союза стремительно скатываются к уровню стран Третьего мира. Вы понимаете, о чем я толкую?
