Незаметно разговор перешел на оружие. Хог восхитился мастерством Ласти, потом добавил, что видел только одного человека, который стрелял из лука не хуже.
– Кто же это? – ревниво поинтересовался лучник.
– Так, один парень, охотник. Не знаю его имени. Такой рыжий. Лук у него костяной, черный.
Стрелок радостно заулыбался.
– Котик! Давно ты его видел?
– Совсем недавно.
– Что он сейчас поделывает?
– Охотится на птиц в Шэанских лесах.
– Это вполне в его духе. Только это не он стреляет не хуже меня, а я пытаюсь достичь его мастерства.
Хог посмотрел на улыбающегося лучника и кое-что для себя смекнул – не стоит так запросто относиться к случайным знакомым.
– А вот на мечах у нас первый мастер Серебряный Клинок. Впрочем, ему не приходилось встречаться с Ястребком. Та, правда, дерется парными мечами, – продолжал рассуждать Ласти. – Да и Рыжая дерется не хуже. Свести бы эту троицу и посмотреть, что будет.
Хог чуть не поперхнулся: «Только не проболтаться!»
– А что, очень хорошие мастера?
– Непревзойденные. Серебряный Клинок как-то сражался один с семью противниками и победил. С Ястребком мне самому приходилось бывать в походах, – Ласти, казалось, будет говорить бесконечно о достоинствах незнакомой Хогу девушки. – А о Рыжей тебе бы лучше спросить у Пиннара, ему приходилось с ней где-то вместе драться. Под Догницей, что ли. Да и Эльф там был. Вот у них и спроси, если интересно.
Северянин поблагодарил лучника за рассказ и догнал Пиннара.
– Есть разговор.
Волчатник серьезно взглянул на друга.
– Что ж, начинай.
Северянин собрался с мыслями.
– Знакома ли тебе девушка по прозвищу Рыжая?
– Да, я знаю охотницу с таким прозвищем.
– Что ты можешь про нее рассказать?
– Да ничего, в общем-то. Хорошая мечница, да и меч у нее отличный… Нечисть чует за милю. В Догнице если бы не она, ни меня, ни еще десятка охотников сейчас не было бы на этом свете, охотились бы уже на нас.
– А кто она такая, откуда?
Пиннар пожал плечами.
– Не знаю. Среди охотников не принято расспрашивать о прошлом, особенно когда человек не открывает своего имени, а представляется прозвищем.
Хог кивнул, зная об этом правиле охотников. Но от этого не становилось менее обидно, ведь, казалось, разгадка тайны была так близко.
Ехавший неподалеку Эльф внимательно прислушивался к разговору.
Вечером они добрались уже до более-менее обитаемых мест. По пути стали попадаться деревеньки и селения. Тем не менее обозники расположились на ночлег в лесу. После быстрого ужина и недолгих пересудов все улеглись спать, кроме тех счастливчиков, которым предстояло стоять на страже.
Хог расположился на ночлег неподалеку от Пиннара. В темноте слабо светились неподалеку глаза Глэфа. Пес мрачно смотрел на полную луну. Северянин так и заснул, глядя на него.
Разбудили Хога какие-то странные звуки. Северянин поднял голову, прислушиваясь. Вроде бы ничего не было слышно. Судя по луне, только перевалило за полночь. Хог положил голову обратно на сумку, которая заменяла ему подушку, и укутался плащом. Но только он начал засыпать, как откуда-то со стороны леса опять донеслись звонкие переливы. Хог сел. Кто-то играл на свирели, причем достаточно далеко. Чарующие звуки едва долетали до лагеря. Часовые мирно дремали на своих местах, пофыркивали кони, казалось, никто не слышит полуночного музыканта.
Хог встал, закутался в плащ и, прихватив оружие, направился к источнику звуков. Музыка привела северянина на крохотную полянку, здесь он замер, стараясь не шуметь.
На огромном замшелом валуне сидел Эльф, он и играл. У подножия камня лежал его белый пес, а на полянке в лучах лунного света водили хоровод человечки в зеленой одежде. Ростом они были всего в локоть.
Хог осторожно раздвинул ветки, чтобы лучше видеть, но с громким треском под его ногой переломилась сухая валежина. Полянка тут же опустела, только в разные стороны прыснули колючие ежи.
Северянин протер глаза, гадая, не примерещилось ли ему со сна.
Эльф отнял свирель от губ, потом посмотрел на Хога.
– Ты их испугал, – печально сказал он.
– А кто это были?
– Пикси. Мне нужно было поговорить с ними, а ничем, кроме музыки, их не выманишь.
