И вот, кто-то, вдруг, окликнул меня. Гляжу, — стоит тот самый человечек, внизу. В телогрейке, повытертой шапке и. резиновых сапогах. В руках, держит два чемодана. Один, что побольше, старый, видавший виды. А второй, — почти новый, и, даже, сказал бы, что стильный. Это и удивило, в первую очередь, в незнакомце.
Спустился к нему.
— Чем обязан?
Мужичку, на вид, было лет 35. Уроженец средней полосы, по-видимому. Внешность, как говорил, заурядная, но жило, какое-то достоинство в нём. Впрочем, не само достоинство, а жуткое стремление выказать таковое. Претензия на высокий статус. Желание казаться больше, чем на самом деле есть.
— Так чем обязан?
— Как вам сказать. — залыбился гость, показав желтые зубы. — Я закурю?
— Пожайлуста. Зажигалка имеется?
— Обижаете. — И мужичок достал, из кармана, «Приму». Прикурил, не спеша, от спички.
— Так в чем, собственно, дело?
— Работу ищу. Может, возьмёте, на стройку?
— А откуда ты?.. Верней сказать, — Вы?
— С Костромы приехал. Зовут Александр Валерьянович Пыжиков.
— Паспорт-то имеется, Александр Валерьянович?
— Нет. Извините. Украли гады, какие-то!
— Понятно. А улица, где проживал, как называется?
— Светлогорского!.. В центре, кстати, она. Самые элитные дома там стоят!
— Вот даже как!.. Не женатый, конечно? Бездетный?
— Бог пока миловал! — как-то странно, заулыбался Пыжиков.
— А родители есть?.. Кстати, кто они? Кем работают?
— Отец — директор химиозавода! А матушка померла.
— Как же отец сюда, аж в Якутию, тебя отпустил?
— А, — да не сошлись характерами!.. В институте, не захотел учиться.
— Романтик, что ли, коль на Севера приехал? Или за деньгами?
Пыжиков глянул с вызовом.
— Деньги меня, никогда не трогали!
— А что умеешь делать? Специальность, всё же, есть? Или нет?
— Ну, помогу. — смешался «сын директора химиозавода».
— Короче, ясно. Даже и не знаю, как с тобой поступить.
— Возьмите, пожайлуста! — внезапно, взмолился человечек. — Мне многого не надо!
— А где живёшь-то?
— Пока негде жить.
— В сапогах резиновых, не холодно?
— Ноги мёрзнут.
— Н-да. Дела. Ладно, возьму, так и быть. А устроишься в бане. Потянет?
Пыжиков обрадовался.
— Конечно! Сойдёт!.. А оплата, какая?
— Почасовая. Но смотри, — чтоб не пить!
— А я, совсем и не пью!.. Спасибо огромное вам!
— Ладно. Посмотрим на поведение. Короче, решили.
И Пыжиков, со своими чемоданами, отправился за мной.
Сказать, что на стройку, срочно нужен был работник, так это не так. Проблема с рабсилой, остро не стояла. Какую-то странную жалость вызывал бедолага. И я не мог отказать ему, оставить в тяжелой ситуации. Дал, по возможности, кров; обеспечил занятость. А то бы, что несчастному чудаку светило? Даже трудно представить.
Времена-то были, уже не советские, когда для людей что-то делалось. 93 год — развал страны, со всеми вытекающими. Так что, поступил, думаю, по-христиански, сиречь, по-человечески.
Первым делом, отмыли нового «сотрудника» в бане. Дал маломальскую одежду, которая оказалась, Пыжикову, велика. Пришлось укорачивать брюки; рукава подворачивать; вообще, — кое-что ушить. «Бомж» выполнял неквалифицированную работу на стройке: там поднести, там приподнять. И, в общем-то, с обязанностями справлялся, не отлынивал. Пить он, действительно, почти не пил; но смолил свою «Приму», по-черному. Жить приспособился в старой, родительской бане, где и развернуться-то было негде. Но поскольку, имел малый росток, — дефицит места, отнюдь, его не пугал. Спал на полке под тулупом, и этот же полок служил, человечку, столом. Причем, не только для принятия пищи, но и для. «эпистолярного творчества». Однако об этом, я, до поры до времени, и духом не ведал. Даже предположить не мог, что у доходяги, есть любимое «хобби». «Хобби», поддерживающее смысл жалкой жизни, а иначе, — созданный воображением, приличествующий душе, социальный статус.
Отцовский дом и баня находились, практически, рядом со стройкой. Каждое утро, Пыжикова приходилось будить на работу. Вставал он трудно и казался невыспавшимся, плюс. утомлённым. Чем занимался «сотрудник» ночами, для меня оставалось загадкой. Как-то, проснулся в четыре утра, глянул на баню, — а там, до сих пор, свет горит. Ну, думаю: книги читает, возможно, иль как?.. Дак на «шедевра» такого, это было совсем не похоже. Телевизора, в «опочивальне», ясно, не имелось. Может, о жизни своей, бестолковой, размышлял-философствовал?.. Однако, тоже, — сомнительно. Чем же, тогда, занимался жилец?!.. Но, как не крути, «бомж» сидел до утра, едва ли не каждую ночь.
