Мальчонка рос, между тем, весьма забавным. Вовсю уже улыбался, узнавал Фаламея. Но и часто плакал, не давая мужику ночью поспать. А спал приёмный отец на полу, на шкуре, предоставив топчан сыночку и Жанне.
Конечно, девчонка от Павлика, была без ума. Безгранично любила, ласкала и прочее. Но, в последнее время, стала, подолгу, о чем-то задумываться. Впрочем, Фаламей не сразу заметил в ней перемену. Хотел снова секса, пытался наладить былые отношения.
Однако Жанна, к «старику», довольно резко охладела. И не допускала больше к себе, несмотря на молчаливые «просьбы». Что-то происходило с девкой, а что, — хозяин избушки, никак уразуметь не мог. Прошел апрель. А к маю, когда полностью вскрылась река, поведение «любимой» и вовсе изменилось. Стала раздражительной, вспыльчивой. Такое было впечатление, что она вся на нервах; чего-то, с нетерпением, ждёт; сильно волнуется.
Как-то под утро, пошел Фаламей ставить петли в тайгу. Захватил, как всегда, с собой лайку. И думал вернуться, уже ближе к обеду. Когда же, усталый, прибыл в избушку, — Жанны, к удивлению, — там не оказалось. Павлик, лежал на топчане и надрывно кричал. А мамаша, неизвестно куда, вдруг, взяла. и исчезла!..
Мужик, сразу, почуял неладное. Еле укачал ребёнка и хотел, было, идти искать. Но тут только заметил, на столе, свёрток. Волнуясь, раскрыл и увидел. деньги! Много денег, — тысяч пятьсот... И тогда-то, Фаламей — понял всё... Всё предшествующее поведение девки, её нервозность и грубость. Короче, сбежала Жанна, ушла, бросив его. И что самое низкое, — бросила грудного младенца! То есть, сыночка своего, маленького Павлика!.. Ну, и гадина же, подлая. Да это ж, не мать вовсе, а какое-то мерзкое чудовище!!..
Руки мужика тряслись от бессильной злости и отвращения. И, в то же время, навалилась страшная тоска о любимом человеке. Как могла Жанна, так жестоко с ним поступить?! Ведь, души не чаял в молодой девчонке!..
Он достал запасённый спирт, и порядочно выпил. В груди, чуть-чуть полегчало.
Наконец, как-то совладал с собой и стал думать. Павлик, накричавшись за время отсутствия сучки, теперь, тихо спал. Но ведь, он проснётся, захочет молока!.. А где Фаламею его взять?! Чем кормить ребёнка?!.. Была бы корова, — куда еще ни шло! Кашкой манной на воде, что ли, дитятко потчевать?!.. Ах, да Господи! Вон же в углу, стоит банка со сцеженным молоком! Неполная двухлитровая банка!.. Ну, и на этом спасибо, «мамочка», которая кинула собственного сына! Низкий поклон тебе, за такое великодушное «благородство»!..
«И куда же, Жанна отправилась? — рассуждал Фаламей. — Скорей, на лодке поплыла до Ба-кыра! Чтобы сесть на баржу, и до Усть-Кута допереть. Сама же и рассказывала про этот план!.. А может, и на самолёте скроется. Милиция сейчас, беглецов, уже вряд ли ищет. А тем более, Павла, таперь, с подлюкою нет. Впрочем, всякое может приключиться. Ничего-о! Со своими бабками проклятыми, как-нибудь, да проскользнёт!..
А сбежала-то, по простой причине. Какая молодой девахе здесь, в тайге, может быть жизнь?! Тем паче, — жизнь с пятидесятилетним «стариком». Плюс ребёнок, которому нужен лучший уход, медицинская помощь. Тут же, — никаких перспектив!.. Да и вообще, в избушку, в любое время, нагрянуть могут!..
К тому ж, деньгу большую девать некуда!.. И вернуться-то назад, в Кызыл-Сыр, девка не может! Ведь Якутия, для взяточницы и сообщницы убийцы, навсегда закрыта. Что остаётся, бедолаге делать?.. Конечно же, бежать, искать лучшей доли. И уверен, нелегко далось, матери, это решенье! Видать, как от мяса оторвала любимого Павлика!.. Она бы, с собой ребёнка взяла, но куда, с младенцем, в дорогу?!..
Потому и, понадеялась на старика, доверила сына. Вот же оно как!.. Парадокс: фактически, бросила дитятко ради счастья его!.. А ты её, «подлой сучкой», «чудовищем» называл!.. Нет, Фала-мей, — здесь не всё, так уж просто! Павлика, сама Судьба мне доверила. Чтобы вырастить парня, воспитать и в люди вывести!.. И Жанна поступила мудро! И нет за девчонкой, никакой вины!!..».
Просветлённый человек вышел на берег реки. Лодки, естественно, на берегу не было. Смотрел на большую воду, мощное течение, и, в душе, благодарил Бога, что остался не один. Из-за туч вышло весеннее, яркое солнце и осветило окружающий пейзаж. Высокий утёс на противоположной стороне; дикую таёжную, но такую родную, красоту! Над головой, звенели птицы; тёплый воздух был наполнен весенними запахами.
