Он коротко рассказал о своих белградских впечатлениях, о том, что намерен, наконец, взяться за серьезную журналистскую работу, пожертвовав личной жизнью. Клер слушала, высоко вскинув крутые брови, и думая о том, как получше разыграть сложившуюся комбинацию. Дастин видел в ней богатую наследницу, и не стоило разочаровывать его. Узнай он об истинном положении дел, Клер оказалась бы в роли искательницы состоятельного мужа. Мужчин такие женщины пугают, тем более - "сладких мальчиков".
Но ей не терпелось отомстить Дастину за подсунутые Дику фотографии. В сущности, это он виноват в том, что Клер осталась ни с чем. Руки чесались закатить звонкую плюху этому самоуверенному хлыщу, заполучившему с её помощью колоссальное состояние. Но Клер сдержалась. "Я расскажу ему, что кроме долгов, имею лишь этот дом и небольшую сумму, достаточную лишь для маленьких дамских капризов. Но сделаю это, став женой Мориса, и составив подробный брачный контракт. На этот раз я не продешевлю. И преподнесу муженьку хорошенький подарок. - Решила она. - Что посеешь, то и пожнешь. Так-то, красавчик".
- Дик любил меня, многое прощал, что-то не замечал, но всегда был благодарен за счастье, которое я сумела подарить ему... Взгляни на это, подтянув повыше рукав черного платья, Клер продемонстрировала браслет со свадебной миниатюрой. - Эту вещицу "дурашка" преподнес мне за пять дней до смерти... Он так переживал, что портит моей болезнью мои именины... Ах, не многим дано любить так, как он.
Дастин с печальной улыбкой склонил голову. Русая прядь упала на лоб, скрывая хищный блеск его глаз.
Значит, Дик так и не решился взгреть жену за более чем легкомысленное поведение. Он пренебрег фотографиями, подаренными ему Морисом. Еще бы! Шестидесятипятилетний импотент не хотел лишаться горячей женщины. А может, Клер сумела оправдаться?
- Он, что, никогда так и не ревновал тебя, детка?
Клер вздохнула:
- Дик был просто святым. Он сжигал все пасквили, которые писали на меня "доброжелатели". И никогда не оскорбил меня подозрениями.
- Откровенно говоря, из меня не получился бы такой милый муж. - Дастин испытывающе посмотрел на вдову, но она не клюнула на его удочку. Отрешенность монахини светилась в бирюзовых глазах Клер.
- Таких, как Дик, больше нет и не будет. Он баловал меня постоянно и даже после смерти продолжает осыпать благами... Ах, я чертовски богата, Дастин... Ты-то как раз хорошо понимаешь меня. Это так тяжело!
- Детка, я не пойму, о чем ты печалишься! Совсем недавно ты смеялась над моими чувствами после гибели Сандры, а теперь, кажется, переигрываешь сама. К чему это заточение, трагические интервью, слезы - ведь игра сделана. Надо позаботиться о будущем.
Клер выпустила дым через нос, презрительно хмыкнув. - Неужели ты думаешь, что я подпущу к себе кого-нибудь из плейбоев, охотящихся за чужими миллионами? Увы... Приключения мне наскучили, а с подлинными чувствами нынче плоховато...
- Да ты сама не способна привязаться к мужчине по-настоящему. Вздохнул Дастин. - Слишком часто изображала это чувство перед камерами.
- Подлец. Ты все-таки бессердечный подлец, Дастин... - Клер отошла к окну, чтобы Дастину была хорошо видна её содрогающаяся от тихих рыданий спина. - Чего ради я рисковала жизнью на этом проклятом самолете? Тратила недели, чтобы завоевать доверие пугливой калеки, а потом... Потом я не сумела её пасти... Это была жуткая, непоправимая трагедия. Роковая случайность.
- Умница, детка, произносишь хороший текст. Можно подумать, что у тебя полон дом "жучков" или я - шеф криминального отдела полиции. - Дастин обнял плечи Клер. Обернув лисий мех вокруг её шеи, он притянул её к себе. - А ну, посмотри мне в глаза, сладкая девочка!
Всхлипнув, Клер подняла на него полные слез глаза.
- Я любила тебя, Дастин... Раньше я даже не думала об этом, владея тобой. Но безумства молодости прошли, оставив слабый аромат увядшего цветка...
"Аромат блевотины и наркоты", - подумал Дастин, отреагировав в стиле Генри Миллера, очередную цитату Клер. Но промолчал. Не отрывая глаз от зрачков Клер, Дастин впился в её губы и понял, что он на пороге победы.
