- Возьми, сколько надо.
- Спасибо. Я возмещу все расходы. Хотя, конечно, я перед тобой в неоплатном долгу. Если бы ты знал, Берт, как много ты для меня сделал! Сизые, цвета грозового неба глаза смотрели на него с такой преданностью, что сердце Берта дрогнуло. Давно, очень давно, Мона не дарила его таким взглядом.
- Рад был помочь тебе, детка.
- Спасибо. Возможно, мы больше не увидимся. Тебе лучше держаться подальше от меня, пока... Пока все не закончится. Прощай. - Сандра протянула Берту руку, но вместо того, чтобы пожать её, Берт удобно расположился в кресле. - Так не пойдет, детка. Я не привык играть втемную. Меня использовали, заставили разыграть непонятную роль, а теперь - "Гуд бай, дружище!"
Берт нажал на кнопку. Появилась заспанная горничная с фальшивой улыбкой на отекшем лице.
- Господам что-то угодно.
- Угодно позавтракать. Что там у вас из деликатесов? Ну, чтобы не пришлось промывать желудок после отравления. Чизбургеры? Тащи, только побольше. И ещё хрустящий картофель, попкорн, "Пепси"... И будь добра, крошка, устрой хороший кофе. Этого достаточно? - Берт протянул пятьдесят долларов.
- Я живо управлюсь. - Пообещала довольная негритянка.
Берт озабоченно присмотрелся к Сандре:
- По-моему, тебе надо отдохнуть. А все разговоры потом, хотя я умираю от желания узнать, кому обязан счастьем обзавестись такой миленькой супругой... Если честно, у тебя измученный вид.
- Пойду приму душ и хорошенько подумаю ещё раз. Это здорово, что согласился меня выслушать. Уж очень тяжело держать все в себе. - Она закрылась в пластиковой кабинке в углу номера и сквозь шум воды Берт услышал:
- Совсем не просто признаться в том, что тебя хотели убить.
- Завершай купанье и расскажи все по порядку. Я умираю от любопытства. - Крикнул Берт, на самом деле озадаченный случившимся. Когда эта худенькая девочка, так потрясающе похожая на Мону, протопала в душ на своих ещё совсем недавно неподвижных ногах, он потряс головой, отгоняя наваждение. Все было очень похоже на сон или болезненный бред после черепной травмы.
Сандра вернулась, закутавшись в полотенце.
- Извини, у меня не во что переодеться, а платье далеко не свежее. Я сразу залезу под одеяло и буду говорить, пока не усну... Потом высплюсь... А завтра - убью их - Она сняла с мокрых волос полотенце.
- Смешно... Ты и впрямь - вылитая Мона. Только волосы тебе зря покрасили. были такие славные, детские русые кудряшки... Удивительная память для мужчины. Обычно меня в упор не замечали представители сильного пола.
- Но это же совсем другое дело! Все, что касается внешности моей жены - священно. Но кого ты собираешься пристукнуть?
Сандра вздохнула:
- Кажется, лучше начать все по порядку. Иначе ты ничего не поймешь... Первые дни в клинике прошли в каком-то полусне. Я почти ничего не могла вспомнить о себе, только имена и лица тех людей, что ухаживали за мной после того, как я пришла в сознание. Они и подбросили меня к воротам клиники. Пожилого мужчину с длинными седыми патлами звали Каха, а свою жену он называл просто Старуха. Они испанцы, их лачуга, похожая на избушку туземцев, стоит, очевидно, где-то на берегу. Мне был слышен шум волн. И ещё я вспомнила запах трав - старуха варила снадобья, чтобы лечить мои раны. Они говорили по-испански, и я ничего не понимала, да и вообще проваливалась в сон или, возможно, теряла сознание... Было очень больно... - Сандра поморщилась, стараясь сосредоточиться. - Потом в клинике врачи стали допытываться, кто я, но мне абсолютно не за что было уцепиться. Я знала лишь, что я американка, вспомнила конфеты, которые любила, запахи духов...
На одной из бесед профессор назвал имя Моны и показал ваши фотографии в журналах. У меня в голове словно вспыхнул прожектор, выхватывая из прошлого отдельные картины - гонки, тебя в гипсе и в вечернем костюме, женщину в ярко-красном платье с огромным вырезом на спине - тогда, на вечеринке после гонок в Бельгии и ещё раньше... Помнишь, меня унесли из ресторана, а рядом с тобой осталась здоровая, прекрасная женушка... И, кроме того... - Сандра смутилась. - Ты нравился мне, Берт. Наверно, я здорово завидовала твоей жене.
