Не позже чем через несколько минут четверо авроров прибыли в деревню. Один из местных вызвался проводить работников Министерства к месту трагедии, где дежурил лесничий.
— Беда, беда-то какая, сэры! — без остановки тарахтел проводник. — Оба ещё совсем не старые, в самом расцвете сил… И тут такая напасть! А уж как их все уважали! Марк-то парень хошь куда был. Спокойный, приветливый, и пошутить мастак, и помочь завсегда… И Кати тож, сколько из-за неё ребята в своё время синяков друг другу понаставили… — Он шмыгнул носом и дюжину шагов шёл не открывая рта. Потом его опять прорвало.? — Я знаю, вы перво-наперво подозреваете всех знакомых и соседей, даже меня, но я не в обиде. Работа у вас такая. Оно и правда, бывает, что свой напакостит. Но вот чего я скажу: никто из всей деревни не пошёл бы на такое зверство. — Он обернулся на ходу и требовательно добавил: — Вы уж изловите этих выродков, которые злодейство учинили!
Фермо, топавший следом, досадливо поморщился.
— Долго ещё? — буркнул он.
— Да нет, совсем рядом, уже… — проводник вдруг резко замолк, а затем с трудом вытолкнул сквозь стиснутые зубы: — Уже… почти… пришли.
Причина столь внезапной метаморфозы выяснилась, когда бледный лесник встретил авроров и провёл к телам. Аластор был готов к худшему, но всё равно вздрогнул. Краем уха он слышал, как седой колдун бормочет ругательства, а кто-то сзади до хруста сжимает кулаки.
На траве рядом с тропинкой лежали две бесформенные туши, ничем не напоминавшие людей. Бурые от спёкшейся крови, залившей всё вокруг, трупы несли на себе следы нечеловеческой ярости и жестокости: вырванные куски мяса, торчащие наружу острые осколки костей, оскаленные в агонии зубы.
Хмури отвернулся, сдерживая то ли тошноту, то ли яростный крик. Он повидал немало, но никогда ещё не сталкивался с таким кровавым кошмаром. В магическом мире он не знал ни одного существа, способного сотворить такое — как там выразился проводник? — зверство. Это было неправильно, человек не должен умирать вот так, шматком растерзанной плоти. Ещё вчера это была счастливая семья, а сегодня на их останках пируют тучи мух… Чья-то злая воля оборвала нити жизней этой пары, как и двенадцати других ни в чём не повинных людей. Глухой гнев, бурливший внутри, вылился в железную решимость. Решимость найти виновника этих смертей. Найти и покарать.
Когда решение было принято, Аластора чуть-чуть отпустило. Он поднял голову, резко вдохнул. Огляделся.
— Подождите, — остановил он коллег, начавших разбредаться вокруг, только бы быть подальше от тел. — Стойте на месте. Мы можем затоптать следы.
Маги удивились, но Хмури поддержал седой Ричард Глэдиус. Только он, в отличие от Аластора, был здесь самым старшим и потому не стеснялся в выражениях.
— Верно! Чего разгулялись? Тут вам не Диагон-аллея! Ежели так припёрло, отойдите по тропинке. И ни шагу в сторону!
Авроры, смутившись, вернулись на прежние места.
— Так, — продолжал распоряжаться Глэдиус. Он указал на проводника. — Ты свободен, спасибо, что провёл. Назад как-нибудь сами выберемся. А ты, парень, — повернулся он к лесничему, — пока останься. На всякий случай.
— А теперь, в ожидании нашего дорогого зверюшника, попробуем увидеть хоть что-то полезное. Он, конечно, профессионал, но и мы не лыком шиты. Ну, как?
— Я вижу, — шатким голосом пробормотал один аврор. — Я вижу это, и оно мне совершенно не нравится.
Его взгляд был устремлён прямо на трупы. Глэдиус в сердцах плюнул и закатил глаза.
— Есть кое-что, — тихо сказал Хмури, указав на еле заметные в траве брызги тёмно-вишнёвого цвета.
— Молодец, — удивился Ричард, — хвалю. Есть версии?
— Кровь, — ровно ответил Аластор. — Это кровь ман…
— Отбираете мой хлеб? — раздался невесёлый голос. — Может, вы и сами справитесь? А я пойду себе.
Из-за деревьев вышел грустный человек в коричневой мантии.
— А вот и наш следопыт явился, — с усмешкой констатировал Глэдиус. — Нет уж, дружок, принимайся за работу. Не зря же тащился в такую даль. Судя по всему, ты не очень-то спешил, а?
— На встречу со смертью не торопятся, — меланхолично парировал сотрудник Комитета.
