Рэнд стоял у стола медсестры, перелистывая вместе с ней лечебную карту. В то же время он старался не пропустить момент, когда Сесил будет выходить из палаты Мелинды. Рэнд всегда гордился тем, что умеет держать себя в руках, однако теперь готов был лопнуть от злости.
«У нас ничего не получится. Никогда».
Вспоминая слова Сесил, он в то же время внимательно слушал медсестру. Многолетний опыт работы в стрессовых ситуациях обострил его способности до предела.
Какого черта Сесил так уверена, что они не смогли бы поделить ответственность за детей Брэннана? Рэнд не без оснований считал себя предельно осмотрительным человеком; наверное, еще не родился другой мужчина, который бы с такой скрупулезностью изучал все «за» и «против» перед тем, как принимать решение. Качество, которое признавалось за ним всеми, кто его знал.
— Миссис Конрад из палаты 202 жалуется на сильный зуд в области швов, — вторглась медсестра в его размышления.
Рэнд собирался ответить, но в этот момент появилась Сесил. Он оторвал глаза от карты, и взгляды их встретились. Сесил быстро отвернулась.
— Делайте миссис Конрад поясные ванны каждые четыре часа, — сказал он медсестре. — Это должно снять зуд, но, если не поможет, пошлите за мной.
С этими словами Рэнд передал карту в руки медсестры. Сесил быстро прошла мимо, стараясь глядеть куда угодно, только не на него. Ну ничего, он не гордый, догонит.
— Спешите домой? — окликнул он ее, спрятав раздражение за вежливой улыбкой.
— Да. — Сесил нажала кнопку лифта и сложила руки на груди. Не обращая внимания на Рэнда, она подняла голову и стала следить за световым табло.
— Могу я предложить вам чашечку кофе?
Двери лифта раздвинулись. Нахмурившись, Сесил перевела на него взгляд.
— Нет, — отрывисто сказала она и вошла в кабину.
Рэнд и на этот раз последовал за ней. Сесил нетерпеливо схватилась за поручень. Сделав вид, что он списал ее отказ на нехватку времени, он взглянул на часы.
— Может быть, содовой?
— Я ведь ясно выражаюсь, доктор, — сказала она, следя глазами за индикатором кабины. — У меня нет никакого желания. — Двери кабины раздвинулись, впуская свет вестибюля. Сесил вышла.
Рэнд нагнал ее и остановил, взяв за локоть.
Она повернула голову и еще больше нахмурилась, недовольная его чисто мужской напористостью.
— Я бы хотел поговорить с вами, — сказал он, отпустив ее локоть.
— Извините, но я не хочу говорить с вами, — ответила она без обиняков и направилась к выходу, вскинув голову.
Дежурная справочного бюро с любопытством наблюдала за этой сценой. Рэнд предвкушал, как завтра утром вся больница будет кишеть слухами о том, какой спектакль сыграл доктор Кёрси в вестибюле.
Не сомневаясь в завтрашних последствиях, он крикнул вслед удаляющейся фигурке:
— Прекрасно! Тогда я буду говорить сам.
Она приостановилась только затем, чтобы смерить его уничтожающим взглядом, и толкнула дверь-вертушку.
Выйдя наружу, в насыщенный влагой ночной воздух, Сесил обнаружила, что Рэнд уже ждет ее. Удивленная его неожиданным появлением, она огляделась по сторонам и обнаружила запасной выход. Прищурившись, она пробормотала:
— Фигляр, — и прошла мимо.
— Что значит «фигляр»? — крикнул ей в спину Рэнд, окончательно выбитый из колеи.
— Вы ведете нечестную игру, — бросила она через плечо, сбегая по ступенькам вниз. — Вероятно, надо быть обманщиком, чтобы стать врачом. Или этому обучают в медицинских школах?
Рэнд с сумрачным видом засунул руки в карманы, словно уберегаясь от соблазна задушить эту несносную женщину, и спустился вслед за ней по ступеням.
— Вы когда-нибудь перестанете винить всех мужчин в грехах одного грешника?
Вставив ключ в дверь своего джипа и сверкнув на Рэнда глазами, она ответила:
— Я не виню всех мужчин, и меньше всего — моего покойного мужа.
— Тогда объясните, что вы имеете против меня?
Глубоко вздохнув и опустив руку, но все еще не поворачиваясь к нему, уставившись в окно своего автомобиля, она сказала:
— Лично — ничего. А вообще — все. — Ее губы сжались в тонкую линию; вскинув голову, она наконец удосужилась посмотреть на Рэнда. В ее глазах было столько злобы, что это поразило его. — Мой муж был гадом. У него было столько связей с женщинами, сколько другим мужчинам и не снилось. — Она махнула рукой в сторону больницы. — А здесь было поле его деятельности: сестры, ассистентки, даже жены и родственницы пациентов. Стоит мне только войти в больницу, на меня все глазеют; одни шепчутся за спиной, другие жалеют. Всякий раз, когда я сталкиваюсь лицом к лицу с медсестрой или ассистенткой, я думаю, может быть, она одна из тех бедняг, которые не устояли перед чарами Дентона. — Сказав это, она сделала шаг в сторону Рэнда.
