И теперь, нежась в шезлонге, подставляя свое великолепное тело ласковым лучам утреннего солнца, она подумала о том, что ей не следовало звонить ему.
Барри не любил, когда на него давили. Она узнала это от его матери. Как-то раз, вскоре после того, как они начали встречаться, она решила позвонить ему домой, чтобы еще раз уточнить, когда он за ней заедет.
К телефону подошла миссис Кокс.
— Позволь мне дать тебе один совет, милочка, — холодно сказала она своим неприятным, режущим слух голосом. — Барри не из тех молодых людей, которым нравится, когда их преследуют, так что если он захочет поговорить с тобой, то он позвонит сам. Прими это к сведению, и если будешь вести себя правильно, то ваша маленькая интрижка продлится чуть подольше. Уж можешь мне поверить.
С тех пор она звонила ему лишь в крайних случаях, когда это было абсолютно необходимо, и хотя вчерашний звонок, как ей показалось поначалу, подпадал под эту категорию, в последствии стало ясно, что это было большой ошибкой с ее стороны. Барри был недоволен; ему действительно нужно было готовиться к экзаменам, и открывать его от учебников лишь ради того, чтобы показать ему ту идиотскую записку, с ее стороны было просто верхом глупости. Предложенное им объяснение было настолько логичным и убедительным, что теперь даже казалось странным, как это они с Джулией сами не додумались до этого с самого начала.
— Извините, пожалуйста. Можно я здесь присяду?
Этот голос раздался прямо у нее за спиной, и она вздрогнула от неожиданности, широко распахивая глаза и тут же снова зажмурившись от ослепительного солнца.
— Извините, — смутился молодой человек, — я вовсе не хотел вас напугать.
— А вы совсем меня не напугали. Я просто задремала и не слышала, как вы подошли.
Прикрыв глаза от солнца ладонью, Хелен взглянула на него. Карие глаза, русые волосы, мужественное лицо с волевым подбородком. На нем были консервативные закрытые плавки оливкового цвета.
Хелен знала в лицо почти всех обитателей дома. Но этого молодого человека она видела здесь впервые.
— А вы что, новенький? — спросила она.
— Только вчера переехал. Квартира двести одиннадцать. Так вы не будете возражать, если я присяду здесь?
— Нет, конечно нет. — Хелен вальяжно откинулась на спинку шезлонга, равнодушно наблюдая за тем, как он опустился в такой же шезлонг рядом. Вокруг бассейна было расставлено много шезлонгов, и свободных мест было много, так что мог бы расположиться и там.
— Сегодня все ринулись загорать, — заметила она ему. — В субботу у большинства людей выходной, и они пытаются во что бы то ни стало наверстать упущенное в смысле загара. Кстати, меня зовут Хелен Риверс.
— Коллингсворт Уилсон, к вашим услугам — извините, что отвечаю с набитым ртом. Только что демобилизовался из армии. Я до сих пор жил у родителей, у них есть дом в горах. Но потом все же решил, что пора начинать жизнь самостоятельно и для начала снял отдельную квартиру. Вот, теперь планирую пойти в летнюю школу при университете.
— Парень, с которым я встречаюсь, тоже учится в университете, — заметила Хелен. Она всегда старалась непременно упомянуть об этом обстоятельство в разговоре с новыми знакомыми, ибо давно убедилась на собственном опыте, что это отнюдь не было помехой для безобидного флирта, и в то же время не давало повода для назойливых предложений продолжить знакомство. — Коллингсворт — довольно странное имя. А как вас называют дома? «Колли»?
— В семье меня называют именем, которое когда придумал для меня младший братишка, — ответил молодой человек. — Но «Колли» тоже нормально. Меня многие так называют. А я ведь как хорошо дрессированный щенок — откликаюсь на любое имя.
— Хорошо дрессированный Колли? — улыбнулась Хелен. Она не была сильна по части острот и каламбуров, однако эта фраза пришла на ум словно сама собой. — Что ж, приятно познакомиться. Мы с вами теперь, можно сказать, соседи. Я ведь тоже живу на втором этаже, практически рядом с вами, в двести пятнадцатом номере.
— А кто ваш парень? — спросил Колли. — Мне нужно знать это, чтобы я мог гарантированно держаться от него подальше.
