— Как самочувствие? — Спросил он, понизив голос до шепота. — Маленько кружится голова? Болит?
— Есть немножко, — ответил я.
— Это нормально, — сказал он. — Дай только проверю тебя, Марко. Держу пари, ты уже готов к выписке.
— Готов, — согласился я.
— Что ж, давай поглядим… — Сказал доктор Бэйли, изучая мои глаза. — Глаза вроде чистые и ясные. Хороший признак. Открой, пожалуйста, рот.
Я разинул рот.
Доктор выбросил вперед правую руку и ухватил меня за язык. И начал тянуть.
— Э! — Я пытался протестовать. Но говорить не мог.
Его пальцы еще сильнее впились в мой язык. И он потянул сильнее.
Стоп! Мне же больно! Вы что же это делаете?!
Вот что я хотел крикнуть. А получилось только:
— ХАААААААХ?!
Доктор Бэйли тянул мой язык. Тот выскальзывал изо рта, длинный, точно сосиска.
Я корчился, пытаясь вырваться. Но доктор прижал меня к кровати другой рукой, продолжая отчаянно тянуть мой язык.
Тянул… тянул…
Мой язык уже вытянулся на ярд. Он свешивался с края кровати.
Доктор запустил мне руку поглубже в рот и потянул.
Вытягивая, вытягивая язык, все дальше и дальше…
Ярд за ярдом. Язык сворачивался на полу, влажный и розовый.
Задыхаясь, я запрокинул голову назад.
А доктор все вытягивал, вытягивал и вытягивал бесконечный язык из моего раскрытого рта.
Еще… и еще…
Язык уже напоминал бесконечную влажную змею, свернувшуюся возле кровати. А доктор Бэйли, что — то напевая себе под нос, продолжал тянуть.
Это сон, сказал я себе. Еще один ужасный кошмар.
Крепко зажмурившись, я приказал себе поскорее проснуться.
Просыпайся, Марко! Проснись! Проснись!
Но когда я открыл глаза, доктор все еще нависал надо мной, вытягивая мой язык. Вытягивая… вытягивая…
Это не сон.
И тут я проснулся.
И уставился на белые квадратики на потолке.
Приподнялся на локтях. Пот градом катился со лба. Голова болела.
— Доктор Бэйли? — Выдавил я.
Он исчез.
Ошеломленно моргая, я оглядел комнату. Белые занавески трепетали на ветру. Противоположная койка пустовала.
Совсем один.
Я в палате совсем один.
Я глянул на пол, ожидая увидеть собственный язык, свернувшийся розовыми кольцами возле кровати.
Нет. На полу ничего не было. Я потрогал языком зубы. Нормальный язык.
Я испустил долгий вздох облегчения.
Я в порядке, подумал я. И я проснулся. Наконец — то я проснулся.
Никаких больше мерзких кошмаров.
В коридоре послышались тяжелые шаги. Я повернулся к двери — и в комнату вошел великанище!
Мужик улыбнулся мне, и потер короткую черную бороду. Росту в нем было, должно быть, футов семь! Входя в палату, ему пришлось нагнуть голову. У него была пышная черная шевелюра и густые брови, казавшиеся гусеницами, нависшими над стеклами очков.
Белый халат болтался на его долговязой фигуре. На мощной груди подпрыгивал стетоскоп.
— Чувствуешь себя чуток лучше, Марко? — Спросил он. — Я доктор Бэйли.
— Э… А вы настоящий доктор Бэйли? — Брякнул я.
Он сдвинул свои густые брови:
— Ты о чем?
— Ну… — начал я, — другой доктор Бэйли… в смысле, доктор Бэйли в моем сне…
Он сел на край койки. Матрас прогнулся под ним. С минуту он внимательно смотрел на меня.
— Да — да. Меня малость беспокоят эти твои сны, — сказал он наконец.
Он приложил мне к груди стетоскоп и прослушал несколько секунд.
— Сердцебиение полностью в норме, — сообщил он.
Он нахмурился.
— Твоя мать с сестрой сидят внизу, в больничном кафетерии, — сказал он. — Они поднимутся сюда через минуту. Они сказали мне о твоих сновидениях. Твоя мама говорит, они тебя смущают и пугают.
Я кивнул.
— Они были страшные. И такие реальные. Цвета были реальные. И… — Я не знал, что еще сказать.
Доктор Бэйли кивнул.
— Я хочу подержать тебя здесь еще одну ночь, Марко, — сказал он, убирая стетоскоп под халат. — Рентген у тебя хороший. Повреждений черепа я не обнаружил. На коже синяк, но заживет он быстро.
— Так это ж здорово! — Воскликнул я.
Он опять кивнул.
— Да. Но эти твои странные сны меня немножко тревожат.
— Так мне придется остаться здесь еще на одну ночь? — Разочарованно спросил я.
Он поднялся на ноги. Когда он стоял рядом, казалось, что он в целую милю ростом!
— Да. Еще на одну ночь, — сказал он, записав что — то в блокнот. — Приду осмотреть тебя утром. Я почти уверен, что тебя можно будет выписывать домой.
