— Пока вы рискуете собственной жизнью, — закончила Изабель, и слезы заструились по ее щекам цвета топленого молока. Ее глаза снова заблестели, Только на этот раз Эшби увидел в них что-то новое — а именно беспокойство за его жизнь. — Простите меня за грубость. Вы самый добрый, самый великодушный человек…
— А теперь идемте вниз. Мы запрем дверь, чтобы Гектор не смог сбежать, пока мы ужинаем.
— Гектор? — Изабель с улыбкой поднялась на ноги.
— Почему бы и нет? Гектор был великим воином, и такой друг мне совсем не помешает. Он поможет мне присматривать за Уиллом. — Эшби последовал за девочкой в коридор, прикрыв за собой дверь.
— А если он все же не вылезет из-под кровати? — спросила Иззи.
— Вылезет рано или поздно. Поверьте мне. Она посмотрела на профиль молодого человека.
— Чтобы попить молока?
— Чтобы попить и чтобы его приласкали — это гораздо важнее. — Краем глаза Эшби заметил, что его комментарий доставил Изабель удовольствие. Он усмехнулся: — Я бы ради этого вылез.
— Я обязательно запомню это, — обворожительно улыбнулась Изабель.
Ее слова заставили Эшби покраснеть. Дьявол!
Все очень обрадовались, когда Эшби и Изабель вернулись за стол. Домочадцы как раз доедали суп из бычьих хвостов и свинину и ожидали, когда подадут яблочный пирог.
— Я рада, что твой здравый смысл возобладал над чувствами, Иззи, — произнесла Гиацинта.
Изабель победно улыбнулась.
— Эшби попросил отдать ему собаку. Он заберет Гектора с собой в Испанию.
— Гектора? — Уилл расхохотался. — Боюсь, вокруг твоей головы скоро засияет нимб, приятель.
Эшби посмотрел в сияющие глаза Изабель. Он уже получил награду.
— Ты действительно хочешь забрать щенка? — спросил Стилгоу после обеда, когда за столом остались только мужчины — пришло время виски и сигар.
— Я дал Иззи слово, — ответил Эшби, — и не могу взять его обратно.
— Ты мог бы оставить его с Фиппсом. — Вскинув брови, Уилл окинул друга взглядом.
— Фиппс понятия не имеет, как обращаться с собаками. — Эшби одним глотком допил содержимое бокала и тут же ощутил, как его горло охватило пламя. Он чувствовал себя полным идиотом. Не потому, что предложил Изабель свою помощь, а из-за причины, что подвигла его на это. — С Оливией я пса тоже не могу оставить.
— А, ну да, с Оливией… — Глаза Уилла вспыхнули презрением. — Не сомневаюсь, что она вполне способна сварить из бедняги суп и скормить его слугам.
— Это может ранить чувства Иззи, — пояснил Эшби.
— Да? И каким же образом? — Уилл подозрительно посмотрел на друга.
— Я решил сделать Оливии предложение.
— И когда же на тебя снизошло прозрение?
— Сегодня. — Черт, но почему он чувствует себя так, словно непременно должен извиниться?
Уилл бросил взгляд на старшего брата:
— Чарли, не мог бы ты оставить нас на пару минут?
— Нет проблем. — Стилгоу поднялся с кресла. — Тем более что меня ждут за карточным столом в «Будлз». — Он обошел вокруг стола и похлопал Эшби по плечу — Пока, старина. Увидимся завтра, Уилл.
Как только друзья остались вдвоем, Уилл набросился на Эшби:
— Оливия? Ты что, окончательно спятил? А я-то думал, что там, на Буссако-Ридж, твой безрассудный героический поступок был вызван мгновением безумия или желанием получить очередное звание. Но я никак не ожидал, что ты медленно, но верно сходишь с ума.
Эшби налил себе еще виски.
— Неудивительно, что ты сказал это, Уилл.
— Что ты имеешь в виду?
Эшби поболтал виски в стакане.
— Знаешь, почему ты счел мой маневр в Буссако безумием, Уилл? Потому что у тебя есть это! Этот дом, наполненный смехом, шумом и жизнью, куда хочется вернуться. Я же являюсь хозяином огромного роскошного, но совершенно пустого особняка.
— И ты веришь, что Оливия Хэнсон наполнит его смехом, шумом и жизнью? Подумай как следует, приятель. Оливия совсем не такая, как Изабель! Она холодная, алчная сука, манипулирующая людьми!
— Мы с Оливией знакомы с самого детства. И я знаю, что она собой представляет.
Уилл дрожал от гнева. Он просто не верил своим ушам.
— И?..
— Она влюблена в меня.
Уилл откинулся на спинку кресла и со стоном покачал головой:
— Господи, Эш! Я понимаю, почему Веллингтон выделил тебя, почему он считает тебя гением и продвигает по служебной лестнице. Но — ей-богу! — иногда ты проявляешь чудеса глупости!
