За чей счет следует делать реставрацию храма при передаче его церкви? Ясно, что в первую очередь за счет тех, кто им временно владел. Но и за счет государства. И за счет верующих. Именно так в Ленинграде обстоит дело с главной мечетью города.
Вопрос о передаче верующим церковных зданий — вопрос очень большой, срочный, и в случаях бесспорных с его решением нельзя медлить. Народ должен иметь свои святыни — религиозные, культурные, природные… Но последний вопрос — о замечательных природных ландшафтах, с которыми также связано воспитание нравственности и культуры, — должен быть поднят особо. Мне хочется только напомнить о том, что и его следует как можно скорее решать.
1990
Агрессивность «бездуховности»
Сейчас много говорят о «бездуховности» нашего общества. Поправлю: «бездуховность» охватила не только наше общество, она характерна для нынешнего времени в целом и для всего человечества. В той или иной мере, конечно. Я не берусь давать точные определения того, что такое «бездуховность». Это, во всяком случае, падение роли духовной культуры, отсутствие интереса к высшим ступеням культуры, отсутствие простого знания того, что такое культура, элементарной осведомленности.
Техника заполонила собой все и не оставила у человека времени и возможности посвящать себя истинной культуре. Но природа не терпит пустоты. Техника и весь комфорт, который с нею связан, может вытеснить духовную жизнь в человеческой деятельности, но не заменить ее. Заменила духовную жизнь внешняя цивилизация и многое с нею связанное. Это многое обладает одним свойством — страшной агрессивностью. Агрессивные формы культуры (если их можно только назвать культурой!) распространяются в наше время с быстротой эпидемии. Когда здоровенный безголосый парень орет через микрофон сто раз одну и ту же фразу, короткую (длинной не сочинить), не имеющую особого смысла, и при этом весь покрывается потом от напряжения и смотрит обезумевшими глазами, — удивляюсь не ему, а тем, кто его с не меньшим азартом слушает. Это агрессивность в чистом виде. И не случайно после таких концертов публика, вошедшая в раж, стремится удовлетворить свой позыв к агрессивности: начинает бить и ломать мебель в зале, а выходя на улицу — опрокидывать плевательницы, тумбы, ларьки, тележки.
Любовь мужчины и женщины всегда служила основным стимулом и содержанием искусства, поэзии — в первую очередь. Но когда любовь заменяется голым сексом, сексом без одежд, то ни о каком Эросе в высоком смысле не приходится говорить. Чистая агрессивность, и при этом в самом святом. Разве те, кто приходит на эротические сеансы, учатся ухаживать за любимой девушкой? Разве они стремятся подарить ей цветы, произвести на нее впечатление своей деликатностью, внимательностью, уважительным отношением, культурой поведения, блеснуть знаниями, способностями? Преклониться перед любимой, перед «вечной женственностью»? «Вечная женственность» — смешная старомодность. Прабабушкин нафталин. На самом деле все просто до предела — как у насекомых. Чистая агрессивность в любви.
От духовной пустоты и порожденная ею агрессивность в идеологии. Это надо знать политикам, которые хотят воспитать в нас навыки парламентаризма. Упрощенные концепции жизни (куда до мировоззрения!) заполняют поведение человека агрессивностью, доминируют у молодежи. Отсюда опасность распространения крайних политических теорий: от «Памяти», монархизма правого толка до анархизма. «Черное знамя — это так красиво!» «Когда окружающие тебя боятся — это так приятно!» Во всем этом есть эрзац храбрости, эрзац убежденности. Отсюда же стремление поразить невероятной одеждой, чудовищной прической, выразить свое презрение к окружающим неопрятностью своего платья. «А нам-то что? Пусть смотрят и терпят!» Агрессивность — это и брань, и арго в разных его формах (об этом у меня есть специальная работа 1964 года). Для агрессивности характерно стремление сколачиваться в группы, собираться в банды.
Пустота агрессивна. Она угрожает лопнуть с треском, иногда даже с опасностью для жизни окружающих, для зрения их, во всяком случае… Иногда бездуховному человеку хочется даже пострадать, ввязаться в драку. Это придает ему имидж человека, «страдающего за убеждения». Пустота создает шум, в котором скрывается бездуховность.
