Лена пришла в себя.
- Только не говори, пожалуйста, это свое "я все предусмотрел".
- Я и не говорю, - улыбнулся Александр, - но ведь и на этот раз...
- Да, да! - оборвала Лена. - Если бы не ты, со мной бы ничего не было, вернее, меня бы не было, то есть...
Ее опять затошнило.
Александр задумался, продолжая механически поглаживать каштановые волосы девушки.
- Ты знаешь, - вдруг заметил он, - а ведь эти клыки ему нужны скорей всего, чтобы раскапывать снег и долбить лед. Обеспечить себя пищей он мог бы и без них. Силища-то какая! И красив, гад. А прыжок какой? Метров на тридцать, не меньше. Раньше таких не было. Мутант, видимо. Все-таки, как жизнестойка природа. Ко всему приспособляется. А заяц? Ты заметила, какие у него задние ноги? Я вот только не понял, что на них, сросшиеся когти или костяные наросты наподобие копыт.
- Не знаю, - ответила Лена, - поедем отсюда.
Александр развернул вездеход, и, плавно набирая скорость, машина вновь помчалась в направлении нефтехранилища.
V
- Хорош бочоночек! - Лена стучала по стенке резервуара, задрав голову, насколько это было возможно сделать в скафандре - Какие грандиозные штуки все-таки умели делать в прошлом, с ума сойти!
- То ли еще будет, - пропел Александр, подгоняя небольшую цистерну к стоковому отверстию. - Вот поедем в город, там покруче. Это тебе не картинки в книжках разглядывать. Один небоскреб чего стоит! Раз в десять повыше, чем эта консервная банка.
Он подсоединил шланг к цистерне и, поднатужившись, открыл вентиль. В цистерне загудело.
Лена, не переставая вертеть головой в разные стороны, размахивала руками и, восхищаясь увиденным, без устали несла что-то оптимистичное, когда над головой у нее раздалась не то барабанная дробь, не то звук, сопровождающий падение сухих горошин на деревянный пол, и на металлической поверхности резервуара появилась цепочка аккуратных круглых вмятин.
- Назад! - крикнул Александр - Быстро в машину!
Ничего не понимающая Лена долго не могла открыть дверь, толкая ее от испуга в обратном направлении.
Александр открыл дверь изнутри и, втащив Лену, шумно выдохнул:
- Обошлось.
Из-за соседнего резервуара выступила группа голых людей, человек двадцать, с автоматами. Они размахивали руками, показывая на вездеход, и что-то решали, видимо, продолжить обстрел или нет.
- Сейчас мы им покажем, - сказал Александр, доставая из-за сиденья ручной пулемет.
Приспустив боковое стекло, он прицелился и нажал на гашетку. Несколько человек упали. По вездеходу застучала мелкая, частая дробь.
Александр дал вторую очередь, и, оставив на земле еще несколько раненых, обнаженные фигуры спрятались за резервуар.
- Наверно цистерна уже наполнилась, - вспомнил Александр, - надо закрыть вентиль, отсоединить шланг и мотать отсюда, пока эти придурки не появятся снова.
Он вылез из вездехода и, закинув на спину пулемет, сделал несколько шагов по направлению к цистерне.
В этот момент появившиеся вновь мутанты дали залп в его сторону, и с десяток маленьких черных фонтанчиков хлынули из пробитого шланга.
- Ах, вы сволочи, - пробормотал Александр, - такую вещь нужную попортили.
Он привстал на колено и, не обращая внимания на стучащие по скафандру пули, тремя очередями уложил противника в снег.
- Ага! - Александр удовлетворенно потер руками. - Получили! Не фиг лезть куда не надо. Еще сунетесь - еще получите.
Но в это мгновение из-за резервуара показалось что-то странное, какая-то бесформенная тележка с зеленоватой трубой, торчащей из-под нагромождения железных плит.
Труба неуклюже развернулась в направлении Александра и плюнула длинной огненной лентой.
- Кретины! - проорал Александр, в два прыжка достиг вездехода и, не закрыв дверь, с места дал полный газ.
Машина с ревом дернулась и, сбив решетку ограды, понеслась напрямик, не разбирая дороги.
- Что это? - кричала Лена.
- Огнемет! Огнемет где-то нашли, идиоты! - отвечал Александр, подпрыгивая на сиденье и выжимая из охрипшего двигателя все его потенциальные силы.
Через заднее стекло вездехода Лена видела, как огненная лента, попавшая в лужу, вытекающую из пробитого шланга, побежала наверх, превратилась в бушующий рыжий столб с черной дымной шевелюрой, а затем...
