Предо мной священный лик
На твоем лице возник,
Твой Создатель здесь во сне,
Горько плакал обо мне.
Как невинное дитя,
Плакал, глазками блестя,
О тебе и обо всех,
И слезами смыл наш грех.
И теперь глядит, любя,
Он с улыбкой на тебя,
В снах ребенка спит он сам.
Мир земле и небесам.
(«Колыбельная», пер. Бальмонта)
Описания природы насыщены у Блейка библейскими аллюзиями, в частности, на часто используемое при описании райской гармонии видение пророка Исайи о том времени в будущем, когда «волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею и детеныши их будут лежать вместе; и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змея. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей: ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море».(Ис.11:6–9). В стихотворении Блейка «Ночь» преображенный Богом лев с небес обращается к ягненку, пасущемуся внизу на земле:
Night
(…)
"And now beside thee, bleating lamb, I can lie down and sleep; Or think on Him who bore thy name, Graze after thee and weep. For, washed in life's river, My bright mane for ever Shall shine like the gold As I guard o'er the fold."
(…)
Теперь, ягненок, я могу
С тобою рядом лечь,
Пастись с тобою на лугу
И твой покой беречь.
Живой водой омылся я,
И грива пышная моя,
Что всем живым внушала страх,
Сияет золотом в лучах.
(пер. С.Маршака)
Заметим, что поэтическая книга Блейка написана о «двух противоположных состояниях души», то есть раскрывает «ужасающую симметрию» внутреннего мира личности («fearful symmetry» — словосочетание из стихотворения Блейка «Тигр», вопрошающего о происхождении зла).
Как библейские, так и художественные образы невидимого мира являются метафорами внутреннего рая или ада души. Крылатым в английском языке стало выражение «из рая сделать ад» («to make Hell of Heaven» или, наоборот, «to make Heaven of Hell») из комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь», героиня которой Гермия восклицает:
Before the time I did Lysander see,
Seemed Athens as a paradise to me:
O,then, what graces in my love do dwell,
That he hath turn» d a heaven unto a hell!
*
Пока я здесь жила, любви не зная,
Афины мне казались лучше рая…
И вот — любовь! Чем хороша она,
Когда из рая сделать ад вольна?
(I, 1, пер. Т.Щепкиной-Куперник)
Милтон заимствует идиому у Шекспира и влагает в уста Сатаны, провозглашающего собственную независимость от Бога и способность внутри себя создать ад или рай:
Is this the Region, this the Soil, the Clime, Said then the lost Arch Angel, this the seat That we must change for Heav'n, this mournful gloom For that celestial light? Be it so, since hee Who now is Sovran can dispose and bid What shall be right: fardest from him is best Whom reason hath equald, force hath made supream Above his equals. Farewel happy Fields Where Joy for ever dwells: Hail horrours, hail Infernal world, and thou profoundest Hell Receive thy new Possessor: One who brings A mind not to be chang'd by Place or Time. The mind is its own place, and in it self Can make a Heav'n of Hell, a Hell of Heav'n. What matter where, if I be still the same, And what I should be, all but less then hee Whom Thunder hath made greater?
*
На эту ли юдоль сменили мы, —
Архангел падший молвил, — Небеса
И свет Небес на тьму? Да будет так!
Он всемогущ, а мощь всегда права.
Подальше от Него! Он выше нас
Не разумом, но силой; в остальном
Мы равные. Прощай, блаженный край!
Привет тебе, зловещий мир! Привет,
Геенна запредельная! Прими
Хозяина, чей дух не устрашат
Ни время, ни пространство. Он в себе
Обрел свое пространство и создать
В себе из Рая — Ад и Рай из Ада
Он может. Где б я ни был, все равно
Собой останусь, — в этом не слабей
Того, кто громом первенство снискал.
(I, 242–258 пер. А.Штейнберга)
Аллюзией на эти слова Блейк открывает прозаическую часть «Бракосочетание рая и ада»: «Тридцать три года назад с началом нового рая возродился и Вечный Ад», имея в виду (отчасти иронически) самого себя как духовный микрокосм. Качеством микрокосма он наделяет даже мельчайшие частицы пространства и времени, отсюда его знаменитое четверостишие, ставшее поэтическим определением цели искусства:
