Фрэнк вскочил и бросился по коридору вслед за Морелли. Они понеслись вниз по лестнице, перескакивая через четыре ступеньки. Едва не сбив с ног двух агентов, поднимавшихся навстречу, пулей вылетели во двор.
Не успели захлопнуться дверцы машины, как она сорвалась с места. Фрэнк увидел за рулем того же агента, который вел машину в то утро, когда был обнаружен труп Аллена Йосиды. Это был отличный водитель, и Фрэнк был рад встрече с ним.
Агент в штатском, сидевший впереди, смотрел на карту города на мониторе перед ним. Посередине широкой дороги на берегу моря видна была красная точка.
Морелли и Фрэнк с заднего сиденья, стараясь не мешать друг другу, тоже всматривались в дисплей. Агент указал пальцем на красную точку: она перемещалась.
– Это мобильник, с которого сделан звонок. Нашли по спутниковой связи. Он в Ницце, примерно на площади Иль де Боте.[75] Нам повезло, это ближе к нам. Сначала он стоял, теперь движется, но судя по скорости, пешком.
Фрэнк обратился к Морелли.
– Позвони Фробену, объясни ситуацию. Скажи, что едем и пусть тоже поспешит. И держи с ним связь, чтобы знал, куда перемещается объект.
Машина буквально летела.
– Как тебя зовут? – спросил Фрэнк водителя.
Агент ответил спокойно, словно двигался не спеша, а не мчался, как болид.
– Ксавье Лакруа.
– Хорошо, Ксавье. Обещаю тебе, если все будет хорошо, участие в автогонках мирового класса.
Агент ничего не ответил, только сильнее нажал на газ, видимо, в ответ на признание его мастерства. Пока Морелли взволнованно говорил с Фробеном, Фрэнк следил за красной точкой на дисплее. Теперь она мигала.
– Что это значит?
Агент ответил, не оборачиваясь.
– Звонит.
– Можно послушать, что говорит?
– Отсюда нельзя. У нас только определитель сигнала.
– Ладно. Главное знать, где это дерьмо.
Они неслись на скорости, которой позавидовал бы любой чемпион ралли. Пилот – Фрэнк считал его совершенно достойным такого определения – вел болид в уличном потоке с хладнокровием, присущим лишь настоящему таланту.
– Фробен спрашивает, где он…
– Поднимается по рю Кассини… Остановился… Снова звонит.
У площади образовалась небольшая пробка. Лакруа объехал ее, и даже глазом не моргнув, вылетел на встречную полосу и помчался по рю Кассини, словно был участником Гран-при. Агент у монитора, указывал, куда ехать, а Морелли передавал сведения полиции в Ницце.
– Сверни вот здесь налево. Вверх по Эмманюэль Филибер.
– Эмманюэль Филибер, – повторил голос Морелли.
– Теперь направо. Рю Готье.
– Рю Готье, – эхом отозвался Морелли.
Они свернули направо, практически лежа на боку – мчась едва ли не на двух колесах. Когда оказались в конце короткой улицы, забитой припаркованными машинами, полицейские уже блокировали перекресток с рю Сегюран. Неподалеку толпились агенты в форме. Один из них возвращался к своей машине, лениво засовывая пистолет в кобуру. Машина Фрэнка остановилась рядом. Все выскочили из нее и поспешили к коллегам. Фробен, увидев Фрэнка, развел руками, как человек, который только что вляпался в дерьмо.
В кругу полицейских стоял мальчик лет двенадцати в красной майке и коротких штанишках, совсем, как у Спайка Ли,[76] и в кроссовках «Найк». В руке он держал мобильник.
Он оглядел примчавшихся полицейских, нисколько не испугавшись, хитро улыбнулся, показав сломанный резец, и не удержался от восторженного возгласа.
– Во дают, блин!
