– Судя по всему, записка тебя заинтриговала. Будь мы сейчас в каком-нибудь фильме, как я уже говорил, наверняка в этот момент зазвучала бы многозначительная музыка.
– Заинтриговала – не то слово, Жан-Поль! Захватила!
Он достал мобильник, но Жан-Поль предупредил:
– Тут не берет, надо выйти.
Они поднялись наверх. Между тем мысли в голове Никола Юло неслись со скоростью сто километров в час. А Франсис тем временем припомнил еще кое-что.
– Он жил где-то недалеко, мне помнится, в районе Кассиса. Такой крепкий человек, высокий, но не слишком. Почему-то складывалось впечатление, будто он обладает недюжинной физической силой. Не знаю, почему, но я подумал, что он военный. Наверное, дело было в его глазах, они запоминались. Казалось, сами они смотрят, но не позволяют их видеть. Помню, я еще удивился, что подобный тип увлекается джазовой музыкой…
– Ну, хоть ты и не компьютер, я считаю, с памятью у тебя все в полном порядке..
Поднимаясь по лестнице, Жан Поль обернулся с улыбкой.
– Ты считаешь? Ну, этим уже можно гордиться.
– Думаю, у тебя есть немало и других поводов… Сегодняшний – просто еще один.
Они поднялись на первый этаж и вышли на солнце. Лазанья на столе в кухне остыла, а вино нагрелось. Солнечный свет падал на пол террасы и теперь взбирался по ножке стола.
Юло посмотрел на мобильник. Прием есть. Он спросил себя, не рискует ли. Пожал плечами. Пожалуй, все его тревоги по поводу телефонной прослушки – чистая паранойя. Он нажал кнопку памяти и подождал ответа.
– Привет, Морелли, это я, Юло. Мне нужны от тебя две вещи. Информация и молчание. Есть?
– Конечно.
Бесспорным достоинством Морелли была его способность не задавать лишних вопросов.
– Я назову тебе сейчас имя и телефон. Возможно, номер уже не существует. Это где-то в Провансе. Узнай адрес. Мигом!
– Лечу.
Он назвал инспектору необходимые сведения и отключил связь.
И как бы размышляя, еще раз уточнил у Франсиса:
– Ты сказал, в районе Кассиса?
– Мне помнится, Кассис, Ориоль, Рокфор, точно не знаю, но кажется, именно в тех краях.
– Ну, что ж, мне придется, видно, познакомиться с этими местами.
Юло окинул взглядом дом, словно желая запомнить его во всех подробностях. И снова пристально посмотрел в глаза Франсису.
– Надеюсь, не обидишься, если убегу. Мне надо спешить. Думаю, ты понимаешь.
– Представляю, что у тебя творится на душе. То есть пытаюсь представить. Надеюсь, найдешь, кого нужно. Пойдем, провожу до ворот.
– Мне жаль, что я испортил тебе обед.
– Ничего ты не испортил, Никола. Наоборот. Не так уж часто бывают у меня гости в последнее время. Когда доживаешь до таких лет, начинаешь удивляться, отчего это время летело так быстро и вдруг остановилось, словно навеки…
Разговаривая, они прошли через сад к сетчатой ограде. Никола посмотрел на свою машину, стоявшую на солнцепеке. Сейчас в ней наверняка, как в духовке. Сунул пальцы в нагрудный карман и извлек оттуда визитную карточку.
– Держи. Будешь в Монте-Карло, знай, что для тебя в моем доме всегда найдется кровать и тарелка супа.
Жан-Поль взял визитку и посмотрел на нее, ничего не говоря. Никола был уверен, что он не выбросит ее. Может, они и не увидятся никогда больше, но все равно не выбросит.
Комиссар протянул руку, и они обменялись крепким рукопожатием.
– Кстати. Есть еще один вопрос. Просто мне любопытно…
– Слушаю тебя.
– Почему «Диски и риски»?
Франсис рассмеялся.
– Ах, вот что… Когда я открыл магазин, то понятия не имел, чем все закончится. Рисковали не клиенты, а я.
Юло ушел, улыбаясь, а Франсис смотрел ему вслед, стоя в воротах.
Подойдя к машине, Юло полез в карман за ключами и наткнулся на кусочек плотной голубой бумаги, который дал ему Жан-Поль, тот самый – с именем и телефоном. Он достал его и подумал, что в истории магазина редких грампластинок «Диски и риски» самое важное событие произошло именно сейчас, годы спустя после его закрытия.
