— Комиссар отсутствует, и никто не знает, когда он вернётся. Я предупредил Р. Сэмми, что мы хотим воспользоваться кабинетом комиссара и что, кроме комиссара, он не должен впускать никого.
— Зачем нам понадобится кабинет?
— Чтобы никто не мешал. Вы ведь не станете отрицать, что нам надо обдумать следующий шаг. Я полагаю, вы не намерены прекратить расследование, Илайдж?
Именно это и было сокровенным желанием Бейли, в чём, разумеется, признаться он не мог. Он молча поднялся со стула и прошёл в кабинет Эндерби.
— Ну, Дэниел, так в чём дело? — спросил Бейли.
— Партнёр Илайдж, — начал робот, — с прошлой ночи вы сам не свой. В вашем психоизлучении произошёл заметный сдвиг.
Ужасная догадка промелькнула в голове у Бейли.
— Вы — телепат? — воскликнул он.
Если бы не все эти треволнения, он бы и мысли такой не допустил.
— Нет, разумеется, нет, — ответил Р. Дэниел.
— Тогда какого дьявола вы толкуете о моём психоизлучении? — немного успокоился Бейли.
— Я употребил данное выражение, чтобы описать какое-то ощущение, которое вы скрываете от меня.
— Какое ощущение?
— Это трудно объяснить. Илайдж. Если вы помните, первоначально я был предназначен для изучения психологии человека.
— Да, да, конечно. И вас потом превратили в детектива, снабдив пресловутым контуром справедливости. — Бейли и не старался скрыть свой сарказм.
— Совершенно верно, Илайдж. Однако моё первоначальное назначение осталось в силе. Меня создали для проведения цереброанализа.
— Для анализа биотоков мозга?
— Вот именно. При наличии соответствующего приёмного устройства цереброанализ можно проводить на расстоянии, не прибегая к помощи электродных контактов. Мой мозг и является таким приёмником. Разве на Земле не применяется этот метод?
Бейли не знал, что ответить, поэтому игнорировал этот вопрос.
— Что вы узнаете, измеряя биотоки мозга? — поинтересовался он с опаской.
— Конечно, не мысли, Илайдж. Я получаю представление об эмоциях и, главным образом, анализирую темперамент человека, его скрытые побуждения. Так мною было установлено, что комиссар Эндерби был не в состоянии убить человека при тех обстоятельствах, которые преобладали в момент совершения преступления.
— И с него сняли подозрение только на основании ваших выводов?
— Да. Потому что они достаточно достоверны. Я ведь очень точная машина.
Ещё одна мысль поразила Бейли.
— Постойте! — воскликнул он. — Значит, комиссар и не подозревал, что его подвергают цереброанализу?
— Мы не хотели задевать его чувств.
— То есть вы просто стояли и смотрели на него. Никакой аппаратуры, никаких электродов: ни самописцев, ни графиков.
— Конечно, нет. Я обхожусь без них.
От злости и досады Бейли до боли закусил нижнюю губу. Рухнула его надежда нанести космонитам решающий удар.
Сначала Р. Дэниел заявил, что комиссара подвергли цереброанализу, а часом позже сам комиссар начисто и как будто вполне искренне отрицал это, сказав, что не знает даже, о чём идёт речь. Но если бы с человека, которого подозревают в убийстве, снимали энцефалограмму, да ещё с электродами и графиками, он получил бы полное представление о том, что такое цереброанализ.
От противоречия, которое сразу же подметил Бейли, не осталось и следа. Комиссар подвергся цереброанализу, и не догадываясь о нём. Значит, и робот и комиссар говорили правду.
— Ну, так что вы узнали обо мне? — не очень деликатно обратился к роботу Бейли.
— Вы обеспокоены.
— Потрясающее открытие, не правда ли? Ещё бы мне не беспокоиться.
— Точнее, беспокойство вызвано столкновением ваших внутренних побуждений. С одной стороны, преданность долгу призывает вас тщательно расследовать заговор землян, преследовавших нас прошлой ночью. Не менее сильное побуждение толкает вас в противоположном направлении. Именно это мне и удалось прочесть в биотоках ваших мозговых клеток.
— К дьяволу мои клетки! — возмутился Бейли. — Я вам скажу, почему нет смысла заниматься этим вашим так называемом заговором. Он не имеет никакого отношения к убийству. Признаться, раньше я думал, что имеет. Вчера в столовой мне показалось, что нам грозит опасность. Но чем это кончилось? Они нас преследовали, мы скрылись, и делу конец. Хорошо организованные и отчаянные люди так себя не ведут.
