– Перехитрил, черт дошлый!
– Обманешь их! С малых лет на воровстве. Черта вокруг пальца обведут, – Скрипицын невольно прислушивался к сборам казаков, прикидывая в уме, сколько они еще прособираются и сколько пройдет времени, пока казаки подойдут к Волге, а князь Львов отрежет их с моря, – успеет рассветать или нет? Что Львов пойдет на вероломство и вымогательство, в том Скрипицын не сомневался – пойдет. Если бы к тому времени хоть рассвело, хитрость казачья обнаружилась бы, и Львов опомнился бы...
– Чего Львов задумал-то? – спросил его Кузьма.
– Откуда мне знать? Ты знаешь?
– Я знаю... Вы там все шепчетесь-то, все выгадываете... Кинется он на этих, как думаешь?
Скрипицын помолчал и сказал зло и отчаянно:
– А то ты не знаешь!
Двенадцать стругов под командой Черноярца с множеством факелов двинулись в сторону Волги. Десять с Разиным осталось.
– Огни в воду! – донесся голос Разина. – В гребь! И тихо надо! Смочите колышки, весла... – голос атамана приближался во тьме. Коренастая его фигура вдруг оказалась уже на струге, где были послы, на корме. – В гребь! Но – тихо, – повторил он. Повернулся к рулевому: – Будешь держать за ими пока, – показал в сторону удаляющихся огоньков. – Остров замаячит, свалишь в левую руку. Стырь, иди ко мне, накажу вам одно дело важное, – позвал он.
Стырь прошел на корму.
– Как совсем стемнеет, – заговорил Степан на ухо старику, – я велю перевести послов на другой струг. Приставными пошлю вас с дедом. В ихной лодке. Надо, чтоб они утекли от нас. Дайте им...
– Как? – не понял Стырь. Он тоже говорил шепотом.
– Дайте им сбежать.
– А мы как? – все не мог понять Стырь.
– Не знаю. Можа, с собой возьмут.
– Хм... А можа, стукнут бабайкой да в воду?
– Не знаю. Иди скажи деду. Оборони Бог, чтоб послы чего-нибудь зачуяли... Себя пожалеете, я вас не пожалею. Сделайте, чтоб убежали.
Стырь подумал. Встал. Он понял.
– Убегут. А на худой конец – дай чмокну тебя. Я хоть не шахова девка, а люблю тебя... – поцеловались. Стырь еще сказал: – Батьке твоему поклон передам.
– Раньше время-то не умирай.
– А кто ведает? Они вон быки какие.
– Иди к деду, расскажи ему все, – поторопил Степан.
– Не поминай лихом, Тимофеич.
Степан некоторое время смотрел в темноту. Потом сказал гребцам:
– Не торопитесь. Поспеем. Гребите тише.
Долго плыли в полной тишине. Только чуть слышно вскипала вода под веслами, шипела. Струги с Черноярцем были уже далеко; плясали, путались во тьме и качались длинные огоньки их факелов.
Слева замаячил остров, надвигался смутной длинной тенью.
– Остров, батька, – подали голос с носа струга.
– Вали влево. Как остров обогнем... Стырь! И ты, дед Любим! Проводите послов на последний струг, к Федору. А то они развесили тут ухи-то – много знать будут, – нарочно громко сказал Степан. – Уберите их отсудова!
– Пошли, голуби! – скомандовал Стырь. – Вязать будем, Любим?
– Шевелитесь! – прикрикнул Степан нетерпеливо.
– В лодке свяжем, – решил дед Любим. – Шагайте.
Гребцы притабанили струг; четверо с правого борта слезли в лодку. Молчали.
Струг тотчас отвалил влево, к острову, и сразу пропал в темноте, точно его не было. И задних не слышно пока, тоже тихо крадутся.
– Побудем здесь. Федор подойдет, мы ему шумнем, – сказал Стырь. – Давай-ка, браток, рученьки твои белые, я их ремешком схвачу, – Стырь склонился к Никите Скрипицыну.
Никита слегка ошалел от нежданного поворота, протянул было руки... Но его товарищ сгреб уже деда Любима и ломал под собой, затыкая ему рот. В то же мгновение и Стырь оказался на дне лодки, и большая ладонь служилого плотно запечатала ему рот. Ремешки, которые взяты были для послов, туго стянули руки приставных. Послы схватились за весла и налегли на них; лодка очумело полетела в темноту.
– Мм!.. – замычал Стырь и засучил ногами.
Никита склонился, покрепче затолкал подол кафтана ему в рот... Захватил в узластую лапу седую бороденку старика, пару раз крепко посунул его голову – туда-сюда – по днищу лодки.
– Будешь колотиться, дам веслом по башке и в воду, – сказал негромко и весело.
Стырь притих. Дед Любим тоже лежал смирно: видно, товарищ Никиты перестарался, помял Любима от души. Или – прирожденный воин – Любим хитрил и, не в пример Стырю, не скреб понапрасну на свой хребет.
