Я познаю мир. География - страница 23

За туманом интересно было наблюдать со стороны, когда он, заполняя бухту, шевелился внизу подобно мохнатому фантастическому зверю или когда сплошной стеной неподвижно стоял на куполе всего в каких–нибудь ста шагах. Мир разделялся тогда на две половины: одна ослепительно сияла на солнце, другая казалась непроницаемой для света. Осенью солнце стоит низко над горизонтом, его лучи косо впиваются в туманную массу и окрашивают ее в цвета нежнейших, только в Арктике возможных оттенков, – розового, зеленоватого, голубого, бледно–фиолетового.

Стояла редкая в мире ледников тихая погода с легким морозцем. Термометры нашей метеостанции показывали не более 10 градусов. Вокруг нас, как всегда, бесшумно перекатывались разноцветные валы тумана.

Над головой сияло ясное небо, низко, почти у самого горизонта, висело солнце. И вдруг я увидел на стене из тумана свою огромную увеличенную тень. Как и подобает тени, она повторяла за мной все мои движения.

Но в теневом моем изображении была одна деталь. Вокруг головы тени распространялось яркое разноцветное сияние. Оно состояло из белого ореола и двух концентрических колец. На внутренней стороне каждого кольца голубоватый отсвет постепенно переходил в зеленый, желтый, оранжевый и, наконец, красный цвета, сменявшиеся по законам светового спектра.

Это атмосферное оптическое явление называют "броккенским призраком" – по названию горы Броккен в Германии. В народе говорят, что на этой горе происходит шабаш ведьм. Но это явление объясняется довольно просто и знакомо каждому из нас. Попробуйте в комнате встать между стеной и настольной лампой. На стене тотчас же появится ваша тень, которая по размерам будет гораздо больше вас. Точно так же солнечные лучи, пробиваясь сквозь туман, освещают фигуру человека, и тень его падает на облако.

А радужный венец над головой получается, когда белый солнечный свет, проходя через мельчайшие капельки воды или льда, разлагается на свои составные части, как в радуге. Такой радужный венец вы можете увидеть зимой вокруг горящих уличных фонарей.

Возраст этой науки – 23 века. Первым автором, говоря современным языком, монографии о науке погоды был древнегреческий ученый Аристотель, который жил в IV в. до н.э. Один из своих трудов он назвал "Метеорология". Сейчас мы применяем это слово именно к науке о погоде.

Аристотель рассуждал на первый взгляд несложно. Воздух выдыхает Земля, говорил он: холодный – северные страны, теплый – южные. Холодный воздух стекает на юг с ветром северным, теплый соответственно течет на север с ветром южным.

А ведь по сути так оно и есть: создает погоду смена направлений ветра. Однако у этого простого правила оказалось так много исключений, что двух тысячелетий не хватило, чтобы полностью в них разобраться.

Метеорология очень стара и очень молода. Зародившись давно, она начала развиваться лишь в последние два–три столетия, когда появились простейшие приборы, позволившие заглянуть в невидимые процессы в атмосфере. Миллионы раз измерены были характеристики погоды в различных уголках планеты. Это и температура воздуха, влажность, давление воздуха, количество атмосферных осадков, а потом – величины солнечной радиации и баланс тепла на поверхности Земли. Совсем недавно выяснилось, что достижения метеорологии привели, наконец, к пониманию единой глобальной системы атмосферной циркуляции. Циркуляция – движение по кругу. Этот вид движения – основной в атмосфере. Невидимую атмосферную машину приводит в движение Солнце, от которого на поверхность Земли поступает энергетический поток мощностью в 32 квадриллиона киловатт (это цифра с 15 нулями). Значительная часть этой фантастически огромной энергии задерживается атмосферой. Лучистая энергия Солнца преобразуется, трансформируется, и вот уже миллионы тонн воды перекачены испарением с поверхности океанов и морей в чрева облаков, которые обрушатся лавиной дождя где–нибудь в Индии, взовьются снежными вихрями метели над антарктическим плато, пронесутся над пальмами Кубы бешеным уроганом.

Ничего бы этого не было, если бы поверхность земного шара была однородна, если бы все ее участки получали одинаковое количество солнечного тепла. Стихия атмосферных движений порождена "несправедливостью" в распределении на Земле этого основного ее "блага". Экваториальный пояс нагревается сильнее, чем полярные материки, а те, в свою очередь нагреваются сильнее, чем моря и океаны, но водные просторы дольше сохраняют тепло и поэтому меньше остывают зимой. Горы вторгаются в атмосферу, нарушая ее тепловую структуру. Любой склон, камень и мельчайший комочек почвы нагревается больше, если он обращен к солнцу, и меньше, если находится в тени.