Я помню, как убила Джоша

— Давайте поговорим об этом. — Голос доктора Шеррарда, психоаналитика, звучал монотонно, как голос гипнотизёра. — Говорите, что придёт в голову, — о цветах, например, о сегодняшнем утре, о бывшем муже…

О бывшем, да. Эйни помнила день, когда узнала, что Джош изменяет ей с этой дурой Мери Хадсон, которую трижды бросали мужья по причине её занудства и глупости.

Эйни лежала на кушетке, смотрела в потолок, спать от монотонного голоса Шеррарда совсем не хотелось, вспоминать тоже, но тогда зачем она пришла?

— Я помню, как убила Джоша, — сообщила Эйни, и голос Шеррарда на мгновение прервался. Должно быть, доктор соображал, придётся ли ему звонить в полицию или слова пациентки — плод воображения, ложная память, которую он должен будет подавить испытанными методами психоанализа. — Я их увидела через окно в кафе на Стренде, они сидели рядышком, обнимались… Я тогда работала в лаборатории у Мейсона, фармацевтическая компания «Эрнокс», знала… знаю толк в препаратах и хорошо помню, как изготовила… жидкость, желтоватая, но без вкуса, запах слабый, так что если в кофе или вино, то вряд ли почувствуешь… инфаркт во сне. Так Джош и ушёл. Сердце у него было слабое, никому в голову не пришло, что это я… А Мери на похороны не пришла, такая у них была любовь.

Шеррард кашлянул и пробормотал несколько слов, Эйни не расслышала, ей нужно было выговориться.

— У меня и в мыслях не было убивать Джоша, — сказала она. — Я их видела, да, они выходили из ресторана на Блумфилд-стрит. Я весь день плакала, думала, что теперь делать, и не сделала ничего. Как-то сказала Джошу, может, нам развестись, детей у нас нет, так чего уж… Той ночью ему стало плохо с сердцем, перенервничал, видимо, после нашего разговора. Я дала ему таблетки, но они не помогли, и я вызвала «скорую», но бедный Джош умер раньше. Инфаркт. Представляете? В сорок один год. Мне тогда было тридцать шесть. На прошлой неделе исполнилось тридцать девять.

— Ложная память, дорогая, с этим мы с вами справимся. Нужно только разобраться, какое из двух воспоминаний истинно. Скажите, милая, вы прожили с мужем… сколько?

— Тринадцать лет.

— Немалый срок. Раньше вы ощущали раздвоение памяти?

— Понимаете, доктор, я всю жизнь свою помню, будто прожила дважды. В одной жизни я убила Джоша, в другой — он умер после нашей ссоры. Я помню, как выходила замуж:: мы поехали в Манчестер и записались в мэрии, потому что Джош не верил в Бога, а я не такая уж верная прихожанка, чтобы… Вот только… Помню, как мы с Джошем венчались в церкви Святой Марии на Вуд-стрит, Джош потом вспоминал, как стоял у алтаря и впервые в жизни подумал: «Может, действительно есть что-то такое выше нас, ведущее нас по жизни?»

— Это было, — осторожно спросил Шеррард, — в том вашем воспоминании, где…

— Где Джош умер во сне, у него с детства было слабое сердце, одно время он принимал таблетки, вроде стало лучше, и врач отменил… То есть отменил в той моей памяти, где я… А в другой — нет, он принимал таблетки до самой смерти, но видите, как получилось, — не помогли.

— Вы и то, что случилось минуту назад, помните, будто в двух вариантах?

— Да… Минуту назад, — напомнила Эйни, — вы спросили, не боюсь ли я, что вы сообщите в полицию.

— Вот видите! — воскликнул Шеррард. — На самом же деле…

— Но помню я и то, — продолжила Эйни, — что минуту назад вы молча меня слушали.

— Вот видите, — спокойнее повторил доктор. — И я тоже помню, что не произнёс ни слова. Значит, ложной является та ваша память, где…

Он сделал паузу, предлагая Эйни самой сделать выбор.

— Вы сказали о полиции, — сообщила Эйни с некоторым ехидством, — в той памяти, где я не убивала мужа.

— Значит, — вынужден был сделать очевидный вывод Шеррард, — поскольку на самом деле я молчал, то реальности соответствует та ваша память, в которой вы мужа убили, верно?

— Не так просто. Скажите, доктор: когда я вошла, вы… что вы сделали? Помните?

— Конечно. Вы открыли дверь, остановились на пороге, я подошёл, протянул руку, сказал: «Доброе утро, миссис Фокс», пожал вам пальцы и показал на кушетку, мол, давайте сразу приступим. Помните?