Эмоциональное насилие над детьми принимает несколько форм:
• Унижение – постоянное обесценивание достижений ребенка и преувеличение масштаба его непослушания и неудач. Через какое-то время ребенок убеждается в том, что действительно плох или бесполезен.
• Недоступность – психологическое отсутствие родителей, которые не интересуются развитием ребенка и не обеспечивают ему близость, когда она ему особенно нужна.
• Доминирование – использование чрезмерных угроз для контроля над ребенком. Некоторые специалисты по развитию детей сравнивают эту форму насилия с техниками, к которым прибегают террористы, «промывая мозги» заложникам[94].
Вспоминая историю Лизы, можно заключить, что она страдала от всех этих форм эмоционального насилия: ее отец вдалбливал ей в голову мысль о том, что она «недостаточно хороша»; ее мать редко вступалась за Лизу, почти всегда уступая мужу во всех важных решениях; Лиза воспринимала бесконечные переезды семьи как «похищения».
Пример заброшенного ребенка, описываемый психологом Хью Миссиндайлом, отражает дилеммы, с которыми сталкиваются во взрослой жизни пограничные личности:
Если в детстве вы страдали от пренебрежения родителей, это может побудить вас переходить от одного человека к другому в надежде, что кто-нибудь даст вам то, чего так не хватает. Не умея заботиться о себе, вы думаете, что брак все исправит, а затем обнаруживаете себя в тревожной ситуации полного отсутствия эмоциональной привязанности в семье… Более того, человек, в чьем прошлом [имело место] пренебрежение, всегда испытывает беспокойство и тревогу, потому что не может получить эмоционального удовлетворения… Беспокойные, импульсивные шаги помогают создать иллюзию эмоциональной жизни… Такие люди, например, могут быть помолвлены с одним человеком и в то же время поддерживать сексуальную связь с двумя или тремя другими. Любой, кто готов ими восхищаться и уважать их, становится для них привлекательным, а поскольку их потребность в привязанности так велика, их способность различать чувства крайне ограничена[95].
Насколько мы можем судить о глубинных причинах ПРЛ (см. главу 3), насилие, пренебрежение и длительное расставание в раннем детстве способны крайне негативно повлиять на формирование доверия в развивающемся ребенке. Страдают его самооценка и самостоятельность, не развивается нормально способность переживать расставание и формировать собственную идентичность. По мере взросления такие дети часто повторяют опыт аналогичных болезненных отношений с другими людьми. Боль и наказание могут для них ассоциироваться с близостью, они начинают верить, что «любовь – это больно». По мере созревания пограничной личности заменителем жестокого родителя для нее может стать нанесение себе увечий.
Дети после развода: исчезающий отец
Сегодня больше детей, чем когда-либо, растут без физического и/или эмоционального присутствия отца – в первую очередь из-за разводов. Поскольку большинство судов решают дела по опеке в пользу матери, подавляющее большинство семей с одним родителем возглавляют именно женщины. Даже в случаях совместной опеки или свободного посещения отец, который с большей вероятностью вскоре после развода женится вновь и создаст новую семью, часто выпадает из процесса воспитания ребенка.
Недавняя тенденция в воспитании, предполагающая переход к более равномерному распределению родительских обязанностей между матерью и отцом, делает развод еще более проблемным для ребенка. В новых условиях дети явно больше получают от обоих родителей, но и больше теряют, когда семья распадается, особенно если разрыв происходит в годы, когда формируется личность ребенка и когда ему предстоит преодолеть еще ряд решающих этапов развития.
Исследования о последствиях развода обычно приходят к выводам о глубоком расстройстве, потребности в поддержке, регрессии и острой тревоге от разлуки, связанной со страхом одиночества у детей дошкольного возраста[96]. Значительное число таких детей на более поздних этапах взросления страдают от депрессии[97] или демонстрируют антисоциальное поведение
