…Андрей вновь прибыл на стройку. Гигантские генераторы крейсера россов уже извлекли из корпуса и начинали передвигать к Убежищу. Огромные шпангоуты силового каркаса торчали, видные издалека, напоминая скелет невиданного чудовища. Вся поверхность была истоптана тысячами ног, испещрена следами вездеходов. Для перетаскивания использовались огромные гидравлические моторы, приводимые в движение электричеством. Они медленно, через исполинские редукторы крутили валы чуть ли не трехметрового диаметра, на которые наматывались толстые тросы, непонятно как оказавшиеся у россов на судне, поскольку даже для выживших членов экипажа это оставалось загадкой. Сами же корабельные механизмы скользили по круглым фторопластовым каткам, доставленным с Земли. Со стороны казалось, что двигаются исполинские детские волчки, поставленные кем-то на «попа». Такой вид имели эти устройства. Отдельные шахты для них, выложенные снятой с крейсера антирадиационной защитой, дополнительно проложенной свинцом, устроили в самом дальнем конце Убежища…
Люди суетились, энергия бесперебойно поступала по толстенным чёрным кабелям. Медленно, но верно Ф-генераторы ползли по тщательно утрамбованной поверхности дороги. Всё шло как обычно, но внезапно в воздух взвилась ракета. Оставляемый ею чёрный столб дыма и режущий уши звук были слышны и видны даже в разреженной атмосфере Марса. Ярцев включил селектор вездехода:
– Что случилось?
– Надвигается буря. Наблюдатели засекли пару смерчей, ориентировочно через тридцать минут они будут здесь.
– Понятно… Стоп! А как же они сами?
– На машинах. Уйдут в сторону от пути урагана. Потом – вернутся.
Андрей успокоился, но подспудно ощущал какую-то неправильность. Явно что-то было не то. Хотя снаружи народ дружно ринулся в сторону Убежища, до которого даже пешком оставалось минут пятнадцать ходьбы. Учёный вновь включил рацию:
– Диспетчерская, дайте мне номер канала наблюдателей.
– Двадцать шестой.
– Спасибо.
Переключил тумблер:
– Наблюдатели, доложить о местонахождении.
– Четвёртый. Нахожусь на заданной позиции. Ничего не наблюдаю.
– Третий. Нахожусь на заданной позиции. Ничего не наблюдаю.
– Второй. Вижу в стороне первого поста два столба. Ухожу в сторону поста три.
Сквозь треск электрической бури, всегда сопровождающей ураганы, донёсся голос, искажённый настолько, что даже нельзя было понять, кто говорит, мужчина или женщина:
– Первый пост! Они огромны! Две штуки! Идут прямо на меня! Пытаюсь уйти в сторону второго поста. Приём, приём!
– Первый! Немедленно уходите на максимальной скорости! Слышите, немедленно!
Это вмешалась диспетчерская. Андрей замер – где-то там, в ста километрах отсюда неизвестные смельчаки пытались убежать от надвигающегося урагана. Между тем вой и треск в эфире начали нарастать. Он вновь нашёл волну, попытался вызвать первый пост, но через помехи было невозможно пробиться. С сожалением бросив взгляд на дорогу, которую скоро придётся вновь расчищать от принесённого бурей песка, направил свою машину в сторону шлюза, и вдруг в салоне прозвучал ясный голос, который он сразу узнал. Ярцев вздрогнул, словно пронзённый молнией.
– Это первый. Нашу машину перевернуло. Водитель погиб. Я осталась одна. Нахожусь между смерчами. Вижу надвигающуюся стену. Внимание всем, кто слышит! Это очень сильный ураган! Столбы были только предвестником! Позади них – сплошной вал песка! Немедленно эвакуируйте всех! Наблюдатели, уходите в Убежище! Всем, кто меня слышит – экстренная эвакуация! Экстренная эвакуация!..
Вой статики резанул по ушам. Андрей, ни секунды не раздумывая, развернул свою машину обратно и вжал в пол педаль контроллера тяги. Стуча громадными колёсами по неровностям почвы, вездеход лихо развернулся, а затем, словно пришпоренный, помчался туда, где потерпела аварию машина тех, кто следил за погодой. То, что его снесёт, учёный даже не брал в расчёт – вторым человеком в расчёте, который был ещё жив, являлась Лана… Пусть они и жили раздельно, деля комнату ширмой пополам, но даже видеть девушку было для русского счастьем. А их совместные завтраки и редкие ужины, поскольку каждый обедал на своём рабочем месте, давали надежду на то, что может когда-нибудь судьба сжалится над ним, даровав новую семью…
