Я говорил все тише и почти перешел на шепот. Чтобы лучше слышать, Крест подошел почти вплотную, немного наклонился. Тогда я уперся руками в пол и резко распрямился, выбросив ноги вперед и вверх. Бедро взорвалось болью, но бандит вылетел в коридор вместе со щепками, которые раньше были моей дверью. Я хотел быстро вскочить, но правая нога подломилась, и я упал на одно колено. Окинув взглядом свою комнату, я понял, что можно было и не торопиться. Гвоздь вжался в стену и смотрел на меня расширенными от страха глазами. Третий, безымянный, компаньон даже не двинулся с места. Он продолжал что‑то пережевывать и голубая слюна стекала по его подбородку. Я присмотрелся повнимательнее и понял в чем дело. Корень ведьминой лозы. По всем признакам парень жевал уже не первый час, так что его в расчет можно было не принимать. Сейчас он находился в райских кущах, где королева фей исполняла все его прихоти и фантазии, а отовсюду звучала волшебная музыка симфонического оркестра небес. Я взял нож за лезвие, чтобы было удобнее метнуть в случае чего, и спросил у Гвоздя:
— Ты все слышал?
— Д–да… — мои манипуляции с ножом не ускользнули от его внимания.
— Сейчас я отсюда уйду. Ты выйдешь через полчаса и пойдешь прямиком к Большому. Расскажешь ему все, что видел и слышал. Если он захочет торговаться, то пусть присылает кого‑нибудь поумнее. Или, по крайней мере, не таких придурков. Передай ему, что я очень расстроен, потому что не люблю грубого отношения к себе любимому. А теперь отойди в уголок к своему приятелю и постой там тихонечко.
Гвоздь сглотнул комок в горле и послушно направился в угол, не отрывая взгляда от ножа. Честно говоря, я надеялся, что, выйдя отсюда, он двинется не к Большому, а как можно дальше от Фаро. Однако твердо рассчитывать на это не приходилось. Я оглядел комнату. Никаких вещей здесь не было — запасной ключ хранился у Янко и мне не хотелось знать, что он роется в моем барахле, пока я разливаю пиво у Юла. Потом оценил размеры ущерба, нанесенного ноге. На правом бедре зияли три довольно глубокие, но к счастью неопасные раны. Ими можно будет заняться потом. Я оторвал кусок грязной простыни и затянул ногу потуже, чтобы кровь не вытекала так быстро.
— Эй, Гвоздь, вас было трое или внизу меня поджидает еще кто‑то?
— Трое. Только трое. Я, Крест и Щелкунчик. Больше никого.
Хоть парень и был напуган сверх всякой меры, но я ему не особо поверил. Если бы не нога, я предпочел бы уйти через крышу, но в данной ситуации лучше было воспользоваться обычным путем. Так что я засунул нож в рукав и поковылял к лестнице. По пути взглянул на лежащего в коридоре Креста. На носках его сапог красовались железные набойки с длинными шипами.
— Ну что, козел, изменил свое мнение об армейских, — спросил я.
Крест не ответил. Он был мертв.
Янко растерялся, увидев меня. Ясное дело — он уже и освободившуюся комнату, небось, сдал, а тут такое…
— Приберись там, — я неопределенно махнул головой куда‑то назад — и дверь новую поставь к моему возвращению.
Тру бегом бросился наверх. Конечно, никакую дверь он ставить не будет. По его разумению, я уже покойник. Семья не прощает убийства своих людей. Тем более таких выдающихся подонков, как Крест. Но и я возвращаться сюда не собирался. В этом городе мне больше некуда возвращаться. Из этой мысли абсолютно логично вытекал вопрос — куда идти? Единственное доступное мне место — "Овца и мельница". Юл с радостью пустит меня переночевать, но я опасался, что из‑за этого у него будут неприятности с Большим. В приличную гостиницу меня с моей ногой не пустят. Да и мест там, наверняка, нет. Остаются неприличные гостиницы и Нижний город. Там можно переночевать прямо на улице. Вас не заберет патруль, но очень высока вероятность того, что проснуться вы уже не сможете. К тому же Нижний — епархия Большого. Там все, так или иначе, работают на него. Размышляя так, я остановился перед двухэтажной гостиницей на вывеске которой были весьма искусно изображены три бабочки и пчела. Здесь должны были сдавать почасовые номера. Я сунул руку в карман и выругался. Девять золотых талеров, немного серебра и куча меди… Все это осталось валяться на полу моей комнаты — удар сапога Креста разодрал мне штаны, зацепив карман в котором лежали деньги, полученные от Виктора. Надеюсь, что Гвоздь подобрал их раньше, чем появился Янко…
