Лицо распухшее от побоев, один глаз совсем закрыт. Все тело исполосовано – следы от велосипедных цепей. Играла музыка. Он нервно дергался ей в такт. Танец не получался.
Но всем было весело.
Побоище было ужасным. Дрались не на жизнь, а на смерть. Это чудо, что никого насмерть не порешили. Кодлан Лютого был разбит в пух и прах. Сам вожак был взят в качестве ценного трофея. И сейчас на столе голышом и в нелепом танце ставил жирную точку на странице своего позора.
Вот так же он заставлял танцевать Элону. Но она уже пришла в себя. Согрелась под крылышком Родиона. И сейчас чувствует себя в полной безопасности. Она его девушка. Законная подруга. И пользуется уважением. А вот Лютый никогда не будет пользоваться уважением. Никогда не поднимется в глазах пацанов. Никто не простит ему пережитого унижения. Больше не быть ему вожаком.
И Вениамин никогда не поднимется. Элона всю жизнь будет презирать его. За то, что он бросил ее в трудную минуту. Он полное ничтожество. Отныне ей нужен только Родион…
Сильная струя звонко билась о фаянс. Ощущение – высший класс. Не зря говорят, что для настоящего кайфа нужно выпить литров двадцать пива, потерпеть несколько часов и только после этого сходить отлить.
Родион закончил дело, спрятал «хозяйство». И в этот момент за спиной послышался подозрительный шум. Он обернулся и увидел, как «парашник» стелется по мокрому полу. А в дверях стоял и ухмылялся обидчик. «Блатной» по кличке Мамалыга. Не так давно после карантина в их отряд попал. Но уже принят «блатной» тусовкой. Типа «отрицала». Эдакий хозяйчик тюремного мира. Да и на воле такие типы держатся нагло и с вызовом. Родион знавал таких еще до того, как попал на зону. Кстати, из-за одного «блатаря» он и оказался за решеткой. Встретиться бы сейчас с этим уродом…
– Вы, пацаны, херомундией занимаетесь, в натуре. Друг друга месите почем зря. И что на выходе? А ничего… Тебе, Космач, сколько лет?
Недавний зэк с прикольной кличкой Репа сверлил Родиона взглядом. Здоровенный – два метра ростом, кулачищи что гири. И морда – врежешь, не промажешь. Не зря его Репой прозвали. Одним своим видом он вызывал трепет.
Родион его не боялся. Но к словам его прислушивался. Как-никак только что из зоны мэн, блатная романтика опять же. Интересно было знать, по каким законам живут по ту сторону колючей проволоки.
– Ну, восемнадцать вот-вот стукнет, а что? – буркнул Родион.
– А то… «Бурсу» закончишь, и что? В армию на два года забреют. Домой вернешься, на буровую устроишься. И паши от звонка до… В смысле с утра до ночи. И так каждый день. Скукота!… Так это еще если не загасят тебя в драке. Трупом заделаться можешь. И за что? Да ни за что!…
– Чему бывать, того не миновать. И вообще, это наши дела. Как можем, так и живем.
– Да ты погоди, не буксуй. Меня послушай, да… Хочешь, чтобы твоя команда самая крутая была? Чтобы всех под себя подмять. Чтобы никто больше не выстебывался…
– Ты это, вола не води. Конкретно говори, чего хочешь?
– Хочу, чтобы у тебя все, типа, пучком было. Бабки тебе для этого нужны. Много бабок…
С бабками у него в самом деле проблема. А они нужны. Недавно пацана из его команды насмерть забили. Всем миром бабки собирали, чтобы похоронить достойно. Правда, предки пацана деньги не приняли. С проклятиями вышвырнули их в мусорный бак. Но вот если бы они полностью взяли расходы на себя… И возьмут. В следующий раз возьмут. А этот следующий раз обязательно будет. Потому что в драках сейчас бьются не на жизнь, а на смерть.
– Ну, бабки нам нужны, – не стал спорить Родион. – Ты хочешь нам бабок дать?
– Ага, карман держи шире!… Но если бабки нужны, есть способ заработать. Хорошо заработать…
– Вагоны грузить?
– Ты гонишь, какие вагоны? – поморщился Репа. – Я тебе такую туфту не толкаю… Короче, есть одно дельце. Склад можно один поставить.
– Куда поставить?
– Темнота! Поставить – в смысле вскрыть.
– Ты хочешь, чтобы мы его грабанули?
– А чо, слабо?
– Да не слабо. Только мы под такие дела не подписываемся.
– Потому что мелко плаваете. Говорю же, месите друг друга почем зря. Сколько уже трупов намесили?
– Сколько надо.
