Стив испытал странное ощущение, что его нервы вдруг начинают испытывать давление со стороны этой внезапной тишины, несмотря на его предыдущие хвастливые заверения о том, что ему не страшно.
Модести отправилась проверить, как там поживает Люцифер в своих мечтаниях. Когда она вернулась, Колльер спросил:
— Хочешь убить Сеффа?
— Да, — совершенно спокойно отозвалась она. — Это наша задача номер один — помимо того, что надо самим остаться в живых. Его нельзя упустить. Это было бы ошибкой.
— Возмездие?
— Нет, — все так же спокойно отозвалась она, чуть распахивая рубашку, чтобы воздух охладил разгоряченное тело. — Может, Вилли и думает об этом, но для меня все проще. Сефф — слишком большой мерзавец, чтобы позволить ему жить дальше.
Колльер подумал, что она права. Сефф напоминал оживший фантом из Люциферова ада.
— А как насчет Боукера и Уиша? — спросил он.
— Не сочтите меня тщеславным, — отозвался Колльер, — но мне вовсе ни к чему слушать психиатрический бред насчет того, что это ситуация, к которой лучше не иметь никакого отношения. — Он посмотрел в трубу и добавил: — Но, как ни смешно, я готов в ней участвовать. Сам не знаю почему.
— Не страшно? — спросила Модести.
Стив подумал, потом ответил вполне серьезно:
— Сейчас нет. Удивительно, но факт. Мне было страшно с тех пор, как нас сцапали на Зильте, а вот теперь страх улетучился.
Модести взяла плоскую коробочку из аптечки, открыла ее, включила фонарик и обратилась к Колльеру:
— Смотри, Стив.
Он наклонился. В углу был комочек клеенки. Она раскрыла его фонариком. Колльер увидел капсулу. Теперь она была не та, что тогда, после извлечения. Сефф явно нажал на клавишу передатчика. В углу виднелась дырочка с неровными краями. Модести чуть надавила на капсулу фонариком, и из нее брызнул какой-то белый порошок, кристаллы которого весело заиграли в луче света.
Она выключила фонарик и закрыла коробку.
— Ты носил это в себе. Неудивительно, что теперь тебе уже не страшно.
Колльер кивнул. Он, конечно, отдавал себе отчет, что отнюдь не победил страх, но прекрасно понимал, что она имела в виду. Страх был сродни боли. Нарыв причинял боль. Но когда его вскрывали, то новая боль казалась уже благословением. Потому он, может, не испытывал того прежнего страха, но теперь его посетил новый, нормальный, вполне здоровый страх человека, который оказался в гуще сражения. Это было переносить гораздо легче, чем ходить со страшной капсулой внутри.
— Они, конечно, не сразу сунутся опять, но я все-таки пойду, — сказал Вилли, поудобнее приладил сумку с гранатами и уполз.
— Надо проверить оба крыла, Стив, — сказала Модести.
Нигде не было никакого движения, и три минуты спустя они снова залегли над передним парапетом.
— Похоже, мы вывели из строя половину их отряда, — удовлетворенно сказал Стив и добавил: — Когда я говорю «мы», я, разумеется, выражаюсь достаточно условно.
— Некоторые, возможно, только получили ранения.
— Верно, но примерно треть выведена из строя.
— Приблизительно так.
— А может, имеет смысл швырнуть несколько этих самых бомб с газом и постараться прорваться туда, где вы хотели спрятать меня с Люцифером, и там уже дождаться Далла с его ребятами? — предложил Колльер.
— Нет, тут у нас неплохая позиция, мы нанесли им немалый урон, и если они продолжат в том же духе, у них будут новые жертвы. Если же мы постараемся прорваться к морю, то подставим себя. Когда ты удерживаешь высоту, лучше оставаться на ней и не предпринимать отступления без крайней на то необходимости.
— Наверно… Ты говоришь так, словно служила в армии, воевала.
— Воевала, — сказала она, и на этом дискуссия прекратилась.
Колльер только вздохнул. Уже не в первый раз она охлаждала его пыл кратким, но выразительным заявлением, которое само по себе вызывало желание задать множество вопросов, но они так и не получали ответа.
— Каков, по-твоему, будет их следующий ход? — спросил он Модести и в ответ услышал:
— Не знаю, Стив. Похоже, сейчас начинается самое трудное. Пока инициатива была на нашей стороне. Но теперь настала пора Сеффу сделать что-то впечатляющее. Будем исходить из конкретной обстановки.
