Звезда НТВ Леонид Закошанский, в программах которого я снимаюсь чаще, чем С. Михайлов произносит слово «Боженька», искусился вести вербальный спарринг. Я хотел подначить его и на всю студию саркастично произнес: «Сразу видно – по манерам наглым, по походке развязной, по костюмчикам – что гонорары у Лени-то в поднебесье взлетели!» Леня тут же: «Да, посмотрите, что с человеком делают двести долларов!» И сановно, для пущего комического эффекта, наморщил лоб и выдул пузо.
Гарик Сукачев на мою реплику о шикарном визуальном ряде, не соответствующем реноме забулдыги, ответствовал: «Не время пить». Активно гастролируя и готовя в качестве режиссера премьеру в «Современнике», ГС не имеет возможности налакаться. Однако на вопрос, когда же он отдохнет, он знаменито ухмыльнулся: «Скоро».
Благодарственная записка Роману Виктюку
Магистр света, адепт Лукавого Прихотливого Искусства, Белый маг – Роман Виктюк!
Я его называл и маэстро, и художником; он всегда находится одновременно на пике признания и на грани исчезновения: дозирует свое участие в культурной жизни.
Спасибо Мастеру за то, что, с его дозволения, я некоторое время по-хорошему развлекал публику на нашем сайте; в первую голову ту молодежь, которую, как ни прискорбно, отличает преждевременная старость души. И стеклянные глаза.
Мне он нравится, даже когда картинно витийствует, пригубляя виски; во всем должна быть режиссура, не так ли?
Даже в разговорах о математике, в контексте каковых Маэстро вовсе не смотрится отрезанным ломтем.
Не забывайте, он еще и руководит Театром, а поскольку все, что вне искусства, он считает бредятиной, можно представить, что он переживает, когда контактирует с бытом.
Он, РВ, знает, что есть такая данность – ирония жизни: это когда комедия рождается из настоящей боли. После некоторых его спектаклей, являющих сплав иронии и драмы, эйфории и боли, мир сотрясался до основания, мир звучно полемизировал.
Он любит поэзию и прозу, он запойный читатель (а то, что он запойный собеседник, мы же оценили?). Временами его стиль – открытая реминисцентность.
Полемизировать с ним можно хоть и звучно, но, по сути, имитационно: Художник всегда прав.
Я беседовал с ним не из праздного любопытства. Видите ли, я люблю учиться; диктанты я уже не пишу, но по-прежнему хочу забивать сваи в фундамент своей интеллектуальности.
Он достаточно страдал, поэтому – парадоксальным образом – легок в общении, являя миру, когда надо, крутой, но по большей части жизнелюбивый искрометный нрав нестареющего следопыта. Жадного до жизни, открытого миру.
Спасибо, Роман Григорьевич!
...
Виктюка надо не выносить, он невыносим; Его нужно любить. За одно только то, что любого из вас, подошедшего к нему (со всем, разумеется, почтением), он априорно числит дарованием.
По устройству мыслительной оптики, по ощущению мира РВ – человек игры. Игры, иногда плюющей на принципы невмешательства, неполиткорректной до неприличия.
Он живет с почти сверхзвуковой скоростью, но формирует медленно. Он заложил основы чувственной мифологии в нашем, бесспорно, спортивном искусстве.
Послушайте его.
Ван Гог сказал, а я подписываюсь: «О Боге нельзя судить по созданном им миру: это всего лишь неудачный этюд».
Бергман велик. Но при всей своей великости слишком претенциозен. Нельзя показывать молчание в 30 минут, подразумевая при этом грандиозную философскую проблему.
Я не пасовал перед химически чистыми ублюдками, но я переигрывал их, зная их вредоносность.
Я видел немало странных созданий, но при этом понимаю, что любой может подойти ко мне и сказать: «Вы самое странное создание из тех, что видели мои глаза». Все мы – странные.
Я часто запивал обиду вином. Заливая, кусательно обличал обидчиков. Как без этого в искусстве? Я в этом чемпион.
Периодически я умею летать на малых высотах, чтоб ни один радар меня не поймал.
Когда идет дождь, я делаюсь спокоен и величав. Все старые актеры – чистые помыслами человеки. Такую жизнь прожить и сохраниться. Уму непостижимо.
Мало кто умеет – практически никто – выразить правду о своей внутренней жизни. Я – умею. У молодых актеров часть мозга, отвечающая за гениальность, поглотила часть мозга, отвечающую за манеры.
