Решила, что нужно. Хотя бы для того, чтобы забрать трудовую книжку.
Я быстро привела себя в порядок и выскочила из дома, не успев даже выпить чашку чая. Ладно, в первый раз, что ли?
Опоздала я совсем немного: минут на десять. Такое смешное опоздание у нас и опозданием не называется, тем более, что кафе мы открываем только через час после начала работы. Все женщины, работающие со мной, опаздывают. Кто минут на десять, как я, а кто и на сорок минут, как Зоя. И самое интересное, что никто, кроме меня, не получает за это по мозгам.
Я приняла первую порцию начальственного гнева, покорно склонив шею. Ничего, сегодня я его противную морду вижу в последний раз. Вытерплю.
– Иди работай, – сказал наконец мой начальник, закончив порку.
Я достала из сумки заявление «по собственному желанию», второпях написанное дома, и протянула ему.
– Что это? – спросил начальник и брезгливо принял лист двумя пальцами.
Я промолчала. Начальник насмешливо фыркнул и поднес лист поближе к глазам.
Он читал мое короткое заявление, напряженно сдвинув брови и шевеля губами. Закончил читать и вернулся к началу. Прочитал еще раз. Опустил руку и уставился на меня. Его толстая шея начала наливаться зловещей краснотой.
– Что это? – повторил он и потряс в воздухе бумагой.
– Заявление, – прошептала я.
– Я спрашиваю, что это?! – заорал он, надвигаясь на меня, как слоноподобный кошмар.
Я попятилась.
– Это заявление об уходе…
– Вижу! – рявкнул шеф так, что у меня завибрировали барабанные перепонки. – Я спрашиваю тебя, что это значит?
Мои лопатки уперлись в стену. Отступать дальше было некуда.
– Я нашла другую работу, – пискнула я.
Минуту шеф смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Потом выронил мое заявление и расхохотался. Зоя, демонстрировавшая Алене новую электрическую зубную щетку, оторвалась от своего увлекательного занятия. Алена, которая сегодня не сочла нужным со мной поздороваться, обернулась и застыла. Ее выщипанные брови удивленно приподнялись.
– Вы слышали? – спросил шеф, отсмеявшись. – Наша Золушка нашла себе другую работу!
– Интересно где? – немедленно отозвалась Зоя. – Освободилась вакансия уборщицы в супермаркете?
Алена хихикнула.
– Да нет, – сказала она. – Наверное, Лерка садится писать диссертацию.
И ехидно добавила:
– Она же у нас ученая!
«Очень остроумно!» – подумала я. Однако нетребовательный коллектив зашелся от хохота.
– Диссертацию! – задыхаясь, выговорил шеф. – Господи, зачем? Что, в продаже туалетной бумаги не хватает?
И тут во мне что-то лопнуло с противным коротким треском. Надо полагать, терпение. Плечи мои распрямились, руки сжались в кулаки, и я услышала со стороны свой голос, произносящий невероятные, невозможные, прекрасные слова.
– Слушай, жирная свинья, а ты знаешь, что такое диссертация?
Шеф поперхнулся.
– Ты мне? – не поверил он.
Я огляделась вокруг. Мне казалось, что я сплю. Но голос, похожий на мой, продолжал говорить. Я упивалась словами, восхитительными на вкус, как запретный плод.
– А что? Непонятно? Разве у нас тут две жирные свиньи? Хотя…
Я поджала губы и критически оглядела со стороны Зою, которая от неожиданности съежилась за барной стойкой.
– Конкуренция, конечно, сильная, – признала я. – Но не победная. Первое место за тобой. Или, чтобы никого не обидеть, могу предложить тебе титул жирного хряка. А жирная свинья останется для Зои.
И я любезно улыбнулась сразу им обоим.
Потрясение, очевидно, испытывала не только я. Аудитория безмолвствовала, словно воды в рот набрала. Я неторопливо прошлась по залу, как по тронному возвышению. Подошла к кассовой стойке, взяла в руки упаковку новой зубной щетки. Покрутила ее перед глазами и спросила Зою:
– Твое, что ли?
– Мое, – пискнула Зоя, не отводя от меня испуганных глаз.
Я забрала упаковку, дошла до мусорного контейнера, стоявшего за дверью и швырнула в него электрическую зубную щетку «Браун».
Зоя хрипло выдохнула воздух, скопившийся в легких.
– Не мельтеши! – предупредила я ее вполголоса. – Тебе же, дуре, добра желаю! Только кретины не знают, что золото лучше всего чистить замшей! Купи себе тряпочку и полируй до блеска!
Зоя не нашлась, что ответить. Я повернулась к Алене.
